На четвертый день его ноздри уловили чуть заметный новый запах – хотя и очень отдаленный, но несомненно человеческий. Тарзан затрепетал от радости. Осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, он стал продвигаться по ветвям, следуя за дуновениями ветра в направлении добычи. И вот он увидел одинокого воина, почти неслышно шагающего по джунглям.

Тарзан последовал за ним, держась на близком расстоянии и выжидая момента, чтобы можно было метнуть аркан на открытом пространстве. Преследуя ничего не замечающего человека, Тарзан вдруг подумал о том, чему его научила цивилизация: обычно люди не убивают без повода. Правда, в данном случае повод был – Тарзан хотел завладеть оружием и украшениями этого воина. Но нужно ли отнимать у него жизнь? Чем больше он об этом думал, тем ужаснее казалась ему идея убийства без необходимости. Пока Тарзан решал, как следует поступить, лес кончился и вдали показалась ограда и несколько похожих на ульи хижин туземной деревни.

Как только воин вышел из леса, Тарзан заметил крадущегося в траве льва, который преследовал туземца. Тарзан понял, что чернокожему воину грозит опасность, и его отношение к происходящему полностью изменилось: теперь он видел в туземце своего брата, которого преследует их общий враг.

Нума уже приготовился для прыжка – у Тарзана не оставалось времени для размышлений.

Лев прыгнул из засады за удаляющимся чернокожим, и в этот же момент Тарзан издал предостерегающий крик. Туземец обернулся и увидел, что лев остановлен тонкой, сплетенной из трав веревкой, захлестнувшейся у животного на шее.

Тарзан метнул аркан так быстро, что не успел приготовиться к последовавшему за этим толчку, когда веревка натянулась. Человеку-обезьяне удалось задержать зверя, прежде чем острые когти впились в плоть туземца, но от сильного толчка Тарзан рухнул на землю всего в шести шагах от разъяренного льва. Зверь с быстротой молнии развернулся к новому врагу, и безоружный Тарзан из племени обезьян оказался лицом к лицу со смертью.

И тут его спас туземец. Воин мгновенно понял, что обязан жизнью этому странному белому человеку и что только чудо может сейчас уберечь его спасителя от зловещих желтых клыков. Он моментально отвел руку с копьем назад, а затем метнул его изо всех сил, какие были заключены в напрягшихся под эбеновой кожей мышцах. Туземец попал точно в цель, пронзив гладкое тело льва. С ужасным ревом ярости и боли зверь развернулся к чернокожему. Лев успел немного пробежать, но тут его снова остановила веревка Тарзана. Зверь метнулся к человеку-обезьяне, но почувствовал боль: зубчатая стрела вонзилась в его тело наполовину. Лев снова остановился, и Тарзан успел дважды обежать вокруг ствола большого дерева, наматывая на него веревку. Финал был уже близок.