Пляска уже началась, и дальнейшие попытки Рокова побольней уязвить Тарзана потонули в воплях прыгающих воинов, занявших свои места.

Они окружили стоящую у столба жертву, и блики от костров играли на их разрисованных телах.

В памяти Тарзана всплыла подобная сцена, когда он в самый последний момент спас Д’Арно, попавшего в такую же передрягу, – как раз перед тем, как удар копья должен был положить конец его мучениям.

Кто придет, чтобы спасти его самого? Во всем мире не найдется никого, способного избавить человека-обезьяну от пытки и смерти.

Мысль о том, что эти дьяволы в человечьем обличье убьют и съедят его, когда танец закончится, не вызывала у него ни ужаса, ни отвращения. Она не усугубляла его страданий, как это случилось бы с обычным белым, ведь всю свою жизнь Тарзан видел, как в джунглях звери поедают мясо убитой ими добычи.

Разве он сам не сражался за устрашающее предплечье огромной обезьяны из другого племени во время давнего танца Дум-Дум, убив при этом жестокого Тублата и завоевав уважение обезьян Керчака?

Танцующие прыгали теперь уже гораздо ближе к нему. Они выставили вперед копья, намереваясь нанести жертве первые мучительные уколы, предшествующие более серьезным ранам.

Оставалось уже недолго. Человек-обезьяна ждал последнего выпада, который положит конец его несчастьям.

И тут вдали, в глубине таинственных джунглей, раздалось пронзительное рычание. В тот же миг танцующие остановились, и в наступившей тишине крепко связанный белый человек испустил ответный вопль, еще более жуткий и ужасающий, чем тот рык, который издал зверь из джунглей.

В течение нескольких минут чернокожие пребывали в нерешительности. Потом, понукаемые Роковым и вождем, они прыгнули ближе к столбу, намереваясь покончить и с пляской, и с жертвой. Но прежде чем кто-нибудь из них успел пустить в ход копье, из темного входа в хижину, где недавно держали Тарзана, блеснули ненавистью жестокие зеленые глаза. Еще миг, и гибкая пантера стояла рядом со своим господином.

На мгновение туземцы и белые остолбенели от ужаса. Их взгляды были устремлены на обнаженные клыки жительницы джунглей.

И только один Тарзан видел, как в черном проеме хижины появились другие тени.

Глава 9 Благородство и подлость

Глава 9

Благородство и подлость

Из иллюминатора своей каюты на «Кинкейде» Джейн Клейтон видела, как мужа везли на шлюпке к покрытому зеленью берегу Острова Джунглей. А затем пароход лег на новый курс.

В течение нескольких дней она не видела никого, кроме Свена Андерссена, неразговорчивого и отталкивающего на вид кока «Кинкейда». Она спросила у него, как называется берег, на который высадили мужа.