В темноте палатки она на мгновение замерла, собираясь с мыслями и обдумывая план побега. Еще один шаг, и она вырвется на свободу.

Лагерь вокруг нее кишел врагами. А дальше простиралась черная стена диких джунглей, населенных ужасными хищным зверьем и еще более ужасным зверьем в человеческом обличье.

У нее было мало шансов продержаться хотя бы несколько дней среди опасностей, которые поджидали ее впереди. Точнее сказать, шансы отсутствовали вовсе. Но сознание того, что она уже прошла через столько испытаний целой и невредимой, и мысль о ребенке, который где-то в далеком мире плакал и звал ее, наполнили ее решимостью. Оставалось только приложить все усилия и совершить невозможное – пересечь эту страну ужасов в поисках моря и отдаленной возможности выжить.

Палатка Рокова стояла почти в центре огороженного участка. Ее окружали палатки его белых спутников и шалаши туземцев-носильщиков. Требовалось пробраться между ними и найти проход в изгороди. Казалось, эта задача таила в себе непреодолимые препятствия и решить ее было попросту невозможно, однако иного выхода не существовало.

Оставаться в палатке и ждать, когда ее обнаружат, означало бы ни во что не ставить уже наполовину обретенную свободу, и потому тихими, крадущимися шагами, с обострившимися чувствами она подошла к задней стенке палатки и приступила к первой стадии задуманного.

Ощупав холст, она обнаружила, что никаких отверстий в нем нет. Тогда Джейн быстро вернулась к лежащему без сознанию русскому. У него на ремне ее чуткие пальцы нащупали рукоять длинного охотничьего ножа. Вооружившись им, беглянка сделала разрез в стенке палатки.

Очень тихо она пролезла в отверстие и, к своему огромному облегчению, увидела, что лагерь уснул. При тусклом мерцающем свете затухающих костров она увидела всего одного охранника. Да и тот дремал, сидя на корточках у противоположной стороны изгороди.

Держась за палаткой, чтобы не попасть на глаза охраннику, Джейн пробралась мимо построенных туземными носильщиками небольших шалашей к самой изгороди.

Снаружи, во тьме непролазных джунглей, то и дело раздавались рычание льва, смех гиены и бесчисленные безымянные звуки других полуночных обитателей леса.

Ее охватила дрожь, и на мгновение она заколебалась. Мысль о зверях, что бродили в кромешной тьме, страшила ее. Но затем, решительно тряхнув головой, она принялась разбирать своими нежными руками усеянную колючками изгородь. Не обращая внимания на царапины и порезы, она, затаив дыхание, продолжала работу, пока не сделала отверстие, через которое выползла наружу. Наконец она стояла вне ограды.