— Я брежу, или вы действительно пришли посмотреть, как я буду умирать? — прошептала она. — Где вы были, пока меня держали под стражей? Почему, черт побери, вы не пришли раньше? Теперь уже поздно!

— Не шумите и послушайте меня. У нас не так много времени.

Его голос звучал необычно, он словно бормотал. Может, они дали ему наркотики?

— Хотя мне нельзя прикасаться к вам, чтобы я не мог передать вам необработанные куриные шкурки, но мне разрешили вас поцеловать.

Он не улыбался. Скорее он выглядел таким бледным и жалким, будто сам должен был умереть.

— Я спрятал пять зерен черимойи под языком. Вы должны их сразу же разжевать, когда я уйду. Это заставит ваш организм тут же отрыгнуть отравленные шкурки.

Паула попыталась ущипнуть себя руку, чтобы проснуться от этого кошмара. Она должна его поцеловать, здесь и сейчас? Но его взгляд не отпускал ее.

— Нам нужно поторопиться, и не глотайте зерна, иначе они не подействуют. Вы должны их раскусить, но кусаться вы умеете. — И вдруг на его губах появилась робкая улыбка. — Я несколько иначе представлял себе наш первый поцелуй, но у меня нет выбора. Мне очень жаль, что иного пути нет.

Он посмотрел на Ракотовао, которая им кивнула.

— Давайте!

Вильнев нежно дотронулся своими губами до губ Паулы, и, когда они соприкоснулись, по спине Паулы пробежала дрожь. Она жадно хватала ртом воздух; она не была готова к этому. Его рот был мягким, но он так электризовал Паулу, что у нее закружилась голова. Она закрыла глаза, отстранилась от остальных и осталась с ним наедине. Паула ответила на его поцелуй, полный отчаяния, не потому, что это мог быть ее последний поцелуй, а потому что это был первый настоящий поцелуй в ее жизни.

Кончиком языка он коснулся ее губ, он искал путь к ее рту. Пауле пришлось шире расставить ноги, чтобы не упасть, ей хотелось, чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался. Сколько времени они потратили в спорах! Она открыла рот, почувствовала его язык, что пробудило в ней желание обнять его, подойти ближе, но, когда она сделала шаг к нему, сразу же раздался возмущенный возглас. Она открыла глаза и увидела всех этих людей вокруг себя. Она не могла не помнить о реальности. Ее открытые глаза смотрели прямо в его глаза, которые были так близко, такие огромные, они смотрели с такой любовью, что у нее на глазах выступили слезы.

Она снова отошла немного назад, не отрывая губ от него. Вдруг она ощутила зерна у себя под языком и отодвинула их в сторону.

— Хватит! — скомандовала Ракотовао и подошла к ним ближе.

— Сразу же хорошо разжевать, чтобы никто не заметил, — пробормотал он быстро, глядя ей в лицо. Она раскусила зерна. — Все будет хорошо, — сказал он и улыбнулся намного более обнадеживающе, чем прежде. — Наверняка, если мы это переживем.