– И ее схватили? – с каким то ужасом спросила Вера.

– Об этом неизвестно, – ответил я. – Гуанчжоу был далеко от того места, но изменников схватили и казнили, а Данила Проскиневич получил от правительницы огромную награду и вернулся в Россию очень богатым человеком. Но прожил после этого удивительно недолго. Хотя здоровьем отличался крепким – говорят, что его отравили. Он первым делом преподнес подарок Елизавете Петровне, за что получил ее благоволение и фамилию Скоробогатов, которой теперь именовались все в нашем роду. Правда, фамилия оказалась совсем не про нас: богатство скоро исчезло, а все, кто впоследствии пробовал в нашем роду заниматься коммерцией, быстро умирали. Такая вот история фамилии, которую сейчас носит ваш покорный слуга, кстати, тоже занимающийся торговлей. Но пока еще живой и вроде здоровый. Хотя я и не купец первой гильдии, а простой менеджер…

– Все же противный предок у тебя был, – покачала головой Вера, за что я на нее ни капли не обиделся. Однако моя история вызвала всеобщий интерес, и ее еще долго обсуждали, приукрашивая разными фантастическими домыслами. Впрочем, через некоторое время вновь сменили тему, ускакав к каким-то событиям, совершенно чуждым и неинтересным мне. Разговоры зашли далеко за полночь, сладкая дрема постепенно овладела всем моим существом, и под звуки их голосов я погрузился в сон…

Проснулся я от какого-то толчка внутри. Скорее всего, ранее влитая внутрь жидкость давала о себе знать. Я нехотя приподнялся с груды рюкзаков, на которых лежал, и осмотрелся вокруг. Гроза ушла, и монотонно стучавший по шиферной крыше все это время дождь прекратился. В бочке тлела куча углей, освещая все вокруг неровным багровым светом. Ребята спали кто на чем придется. Хельга, склонив голову набок, дремала в своем кресле, и лица ее не было видно под сетью спутанных белокурых волос… Я со стоном приподнялся – ощущение было, что в занемевшие суставы насыпали песка, а все тело словно разбито на тысячи кусков. Разминая онемевшие от долгого лежания в неудобной позе ноги, я встал – и тут заметил то самое загадочное яблоко. Оно лежало на кресле, прямо между коленей Хельги, а на ручке кресла теперь покоилась ее планшетка. Я усмехнулся и тряхнул головой, разгоняя воцарившийся в ней туман сна, и тут же замер от неожиданности. Яблоко было уже не черным, а зеленым, и не каменным, а живым… От изумления у меня захватило дух, и тут же я почувствовал тонкий, но необычайно сильный аромат, исходивший от этого чудесного плода. Несколько секунд я стоял на месте, не веря своим глазам, а потом, словно повинуясь какому-то возникшему внутри чувству, напоминающему инстинкт, двинулся вперед и, осторожно протянув руку, взял яблоко. Я поднес его к лицу и с наслаждением втянул аромат. Оно как будто стало пахнуть сильнее. С удовольствием откусил я кусок. Ух ты! Какое сладкое и спелое! Взглянув на Хельгу, я почувствовал укол стыда и, наклонившись, легонько потрепал ее по плечу.