– Смотрите и завидуйте, что мы нашли на берегу! – важно поднял палец вверх Нильс. Гринсон смерил его недобрым взглядом. Нильс презрительно усмехнулся в ответ и со звоном бросил на стол перед нами какую-то тихо звякнувшую вещицу. Как по команде мы с Гринсоном прекратили игру и с изумлением уставились на загадочный предмет. Это был небольшой продолговатый металлический цилиндр – судя по всему, ему было уже очень много лет, он был весь покрыт ржавчиной и смерзшейся каменной пылью.

– Где ты отыскал его? – спросил я, взяв штуковину в руки. – Тяжелый, гад. Сколько же ему лет, наверное, не меньше ста…

– Что это за штука? – Гринсон аж подался вперед и, завладев цилиндром, вертел его в руках. – Смотри-ка, он запаян. Видишь, пайка четко видна. Эге, да он, похоже, с сюрпризом… Грета! Иди к нам! Гляди, чего ребята притащили с Уэльса!

Мрачное настроение Гринсона, вызванное поломкой снегохода, мгновенно улетучилось без следа при виде этой диковинной вещицы. В глазах его вспыхнул какой-то прямо нездоровый интерес.

– Там, на берегу, была пирамида из камней, – сказал Игорь. – Не очень чтобы высокая, но явно сложенная кем-то. На нее-то я и налетел, так бы черта с два нашел. Так что мы с Нильсом и раскопали ее. Я слышал, что в таких укладках моряки раньше оставляли всякие там записки и тому подобное. Так что не удивился, когда нашел эту штуку…

– Может, это Кук оставил? – выдвинул свою гипотезу я. – А отчего бы и нет, в таких местах вещи могут лежать хоть тысячу лет.

– А может, даже и Беринг, – ответил Гринсон. – Ну чего, вскроем?

Мы с Нильсом закивали головами, и через полчаса приложенных усилий (а закупорен цилиндр был на славу) перед нами на столе лежал потемневший от времени сверток какого-то старинного письма. Игорь торжественно развернул его, и мы все увидели ряды еле различимых строк, написанных чернилами четким, почти каллиграфическим подчерком.

– Английский, – сказал Гринсон. – Да, тут придется поломать глаза – половину не разобрать…

Однако вскоре при помощи современной аппаратуры загадочное письмо наконец-то было переведено на чистый лист бумаги.

Сгрудившись вокруг стола, мы выслушали декламирование письма Гринсоном, а потом вновь и вновь, каждый по очереди, читали открывшийся нам текст. И вот что в нем говорилось:

«…Во имя господа бога нашего, старой Англии и во славу его величества короля Георга, торговое судно „Октавиус“, имея на борту 32 человека, сделало остановку в этом месте в два часа после полудня по Гринвичу. Судно следует из порта Кантон в порт Ливерпуль через острова Канадского арктического архипелага. Цель – открытие Северо-Западного морского пути и форсирование его за один сезон морской навигации, дабы собственным опытом доказать возможность судоходства по нему. Путь наш лежит далее мест, исследованных Берингом, и все новые неизведанные земли будут обозначены на карте соответственным образом во славу Британии. Сегодня 22 апреля 1762 года. Хозяин судна господин Ричард О’Нилл в присутствии капитана Джона Ситтона и старшего помощника Дерака Метью собственной подписью скрепил этот документ»