Меган попыталась скрыть восторг. Когда он записал цифры в ее блокноте, она спросила:

– Вы узнали, что случилось с Ясмин и Юсуфом?

– Юсуф был убит в бою, – ответил Фарах. – Что случилось с Ясмин, не знаю. – Минуту помолчав, он сменил тему: – Когда состоится суд над Исмаилом?

– Назначено на июнь, – сказала она. – Вы согласны дать показания? Жюри нужно услышать ваш рассказ.

Он посмотрел вниз, на стол.

– Я должен подумать.

Его замкнутость была ей понятна. Публичное признание связи с Исмаилом плохо скажется на репутации его семьи. И все же она настаивала:

– Прошу вас, сделайте это. Ему нужна ваша помощь.

– Есть вещи, которых я не понимаю, – голосом чуть громче шепота произнес Фарах. – Он спасся от «Шабааб», но не сбежал из страны. Почему он остался? И почему занялся пиратством? Это противоречит всему, чему его учили Адан и Хадиджа.

– Честно говоря, я тоже этого не понимаю, – осторожно проронила Меган.

Фарах бросил на нее острый взгляд.

– Значит, он не сказал вам. – Он задумчиво почесал подбородок. – В Сомали есть пословица: человек – он как куст, снаружи кажется безопасным, но внутри него живут змеи и скорпионы. Думаю, это и есть объяснение.

«Не уверена, – подумала Меган, но вслух этого не сказала. – Мне кажется, у него было что-то другое на уме. И до сих пор есть».

Исмаил

Исмаил

Чесапик, штат Вирджиния

3 февраля 2012 года

В пустом спортзале, в котором Исмаил играл в баскетбол, гулко прозвучал голос Лонгфелло: