Закончив процедуру вскрытия, Роб Джей начал вскрывать правую руку трупа пониже запястья.

— Большинство хирургов живет в ужасе перед рукой, — доверительно сообщил он Шаману. — Потому что они плохо знают, как устроена рука. Если ты станешь преподавателем анатомии или физиологии, ты должен досконально изучить ее.

Шаман понял, почему хирурги боятся резать руку: она, казалось, вся состоит из мышц, и сухожилий, и шарнирных суставов. Когда они закончили вскрывать правую руку, отец велел ему самостоятельно проделать то же самое с левой. Мальчик был поражен и испуган.

Отец улыбнулся, прекрасно понимая, что сейчас чувствует его сын.

— Не волнуйся. Что бы ты ни сделал, боли он все равно не почувствует.

Так Шаман провел большую часть того дня: резал, прощупывал, наблюдал, запоминал названия крошечных косточек, выяснял, благодаря чему суставы живых людей могли двигаться.

Несколько недель спустя шериф прислал Робу Джею тело старухи, которая умерла на государственной ферме округа. Шаману очень хотелось возобновить обучение, но отец запретил ему входить в сарай.

— Шаман, ты когда-либо видел женщину без одежды?

— Видел однажды Макву. Она взяла меня с собой в баню и пела песни, пытаясь вернуть мне слух.

Отец изумленно уставился на него, а затем понял, что должен объяснить свое решение.

— Я считаю, что, когда ты в первый раз увидишь тело женщины, она не должна быть уродливой мертвой старухой.

Он кивнул, почувствовав, как лицо заливает краска.

— Это уже не первый раз, папа. Маква же не была старой или уродливой.

— Не была, — согласился отец. Он похлопал Шамана по плечу, и они оба вошли в сарай и заперли за собой дверь.

В июле школьный комитет предложил место учительницы Рэйчел Гайгер. Не было ничего необычного в том, чтобы дать возможность кому-то из старших учеников преподавать в школе, когда открылась соответствующая вакансия. В своем письменном заявлении об отставке Дороти Барнем горячо рекомендовала девушку. Кроме того, как отметил Кэррол Вилкенсон, они могли платить ей зарплату новичка, и она жила у себя дома, а значит, ей не нужно предоставлять жилье.

Это предложение вызвало мучительную нерешительность в семействе Гайгеров, а также — серьезные, недоступные ушам Рэйчел беседы между Лилиан и Джеем.

— Мы и так уже слишком долго все откладываем, — заметил Джей.

— Но год работы в школе даст ей прекрасный опыт, поможет сделать прекрасную партию. Учительница — это так по-американски! — аргументировала Лилиан.

Джейсон вздохнул. Он нежно любил своих сыновей. Дэйв, Герм и Пончик были хорошими, любящими мальчиками. Как и их мать, все трое, кто лучше, кто хуже, играли на фортепиано. Дэйв и Герм хотели учиться играть на духовых инструментах, если родителям удастся найти учителя. Рэйчел была первенцем, единственной дочерью, в которой отец души не чаял, баловал, учил играть на скрипке… Она была папиной дочкой. Джей знал, что придет день — она выйдет замуж и навсегда уйдет из дома. А ему и Лилиан останется только ожидать от нее редких писем. Видеться они будут очень недолго, во время нечастых визитов в дом родителей или в дом ее мужа, возможно, далеко отсюда.