Мясо собаку совершенно не заинтересовало, да и молоко она лакать не стала. Шаман смочил в молоке пальцы и провел ими по ее языку, словно кормил оставшегося без матери ягненка; таким образом ему удалось немного покормить животное.

Следующие несколько часов он занимался. Ближе к ночи он погладил и приласкал апатичную собаку. Нос у нее был горячий и сухой. «Спи, девочка», — сказал он и выключил лампу. Было странно чувствовать присутствие в комнате другого живого существа, но ему понравилось.

Утром он первым делом подошел к собаке и обнаружил, что нос у нее холодный. Правда, холодным было все ее тело — холодным и негнущимся.

— Проклятие, — с горечью произнес Шаман.

Теперь нужно было придумать, как избавиться от трупа. Но пока что он умылся, оделся и вышел из комнаты, собираясь спуститься к завтраку. Когда он запирал комнату, его снова увидел Брук.

— Я думал, ты пошутил, — сердито сказал он. — Но я полночи слушал ее стоны и крики.

— Прости, — извинился Шаман. — Больше она тебя не побеспокоит.

После завтрака он поднялся к себе и какое-то время сидел на кровати, разглядывая собаку. На краю ящика он заметил блоху, попытался раздавить ее, но никак не мог попасть. Теперь придется подождать, пока все не разойдутся, и тогда вынести собаку. В подвале наверняка есть лопата. Но это означало, что он пропустит первый урок.

Однако постепенно до него дошло, что у него есть прекрасная возможность сделать исследование трупа, правда, придется решить ряд проблем. Прежде всего, как быть с кровью? Помогая отцу во время вскрытия трупа, он видел, что кровь после смерти сгущается, но кровотечения все равно не избежать…

Шаман подождал, пока дом почти полностью опустел, и пошел в прихожую. Там, возле черного хода, на вбитом в стену гвозде висела большая металлическая ванна. Он отнес ее к себе в комнату и поставил под окном, где было достаточно светло. Он положил собаку в ванну на спину. Окоченевшие лапы торчали так, словно собака ждала, когда ей почешут животик. Когти были длинными, как у махнувшего на себя рукой человека, и все сломаны. На задних лапках у нее было по четыре когтя, а на передних, вверху, размещался еще один, дополнительный, поменьше, словно большой палец, который каким-то образом залез наверх. Шаман хотел посмотреть, сильно ли отличаются ее суставы от человеческих. Достав из кармана подаренный отцом складной нож, Шаман раскрыл маленькое лезвие. У собаки была редкая длинная шерсть и густой, короткий подшерсток, но мех на животе совсем не мешал, и плоть легко разошлась в стороны, когда он погрузил в нее нож.