Эти стези, только и существовавшие в ту пору, вели либо к широким прогалинам, либо к редким плантациям, скорее необустроенным, чем возделанным по всем правилам немногочисленными поселенцами, дерзнувшими обосноваться в тех диких местах; либо к буканам охотников на буйволов и кабанов; либо, наконец, вели они к другим пристанищам флибустьеров, таким как Леоган, Пор-Марго и тому подобное. Но, как бы то ни было, по этим тропам мало кто хаживал, поскольку те же флибустьеры предпочитали пути морские.

Кроме того, было крайне опрометчиво пускаться в одиночку по этим дорогам, затерянным в непролазных дебрях: испанцы шныряли там повсюду денно и нощно и подстерегали бедолаг, которые, презрев осторожность, отваживались углубиться в лесную чащобу. Иногда они даже похищали мирных поселенцев, причем чуть ли не под дулами крепостных орудий, и тут же бежали прочь, уводя с собой пленников; настигнуть же захватчиков в этом запутанном лабиринте было практически невозможно, потому как следы человека там почти сразу же терялись.

День уже близился к вечеру; двое наших флибустьеров славно поохотились. Они забрели далековато, хотя поначалу не собирались, и уже готовы были повернуть обратно в сторону города, как вдруг в ту самую минуту, когда они вознамерились встать, потому как за полчаса до того присели отдохнуть под деревом после тяжелой многочасовой ходьбы… как вдруг, повторимся, они заслышали выстрелы и тревожные крики, зовы о помощи и угрозы вперемежку с бранью на испанском.

– Что это? – удивился Олоне, хватаясь за ружье и вскакивая на ноги.

– Похоже, гавачо поймали каких-то бедолаг и собираются перерезать им глотки, – как ни в чем не бывало заметил Дрейф.

– Я слышу женские крики! – не унимался Олоне.

– Эти распутницы вечно шляются где попало! – со свойственной ему невозмутимостью продолжал флибустьер. – Ты смотри, а вон у той дивный голосок, прямо как у орлицы! Ну да черт с ними! Нам-то что за печаль? Зачем совать нос в то, что нас не касается.

– Как это – не касается?

– Ну да, ведь мы даже не знаем, кто там да что, по-моему!

– Ты говоришь так просто потому, что мы никого не видим. А что, если это наши друзья?

– Друзья… быть того не может!

– Верно говорю, брат, я признал тот голос, что отчаянно зовет на помощь!

– Тогда другое дело. И каково твое мнение?

– Надо идти им на выручку, и без промедления.

– Как пожелаешь. Но не забывай, люди имеют обыкновение каяться, когда суют нос не в свое дело.

– Негоже каяться, когда исполнишь свой долг.

– Красиво говоришь. Ну да ладно, дай бог, чтоб я ошибся!