Итальянские колониальные власти могли обеспечить нам только полуголодное существование, полагающееся для потерпевших кораблекрушение моряков, а не для интернированных военнослужащих. Разницу возместил консул, хотя, поскольку мы были австрийскими подданными, он не нес за нас ответственность. Всё, что он мог, имея в своем распоряжении ограниченные средства, это предоставить нам чуть больше, чем жизнь на грани выживания, включающую крышу над головой и макароны один раз в день.

Мадам Гримальди, наша хозяйка, была на самом деле француженкой из Прованса — достаточно веселой женщиной, одетой с головы до пят в черную бумазею, несмотря на чудовищную жару, и соблюдающая статус вдовы. Лишь случайно я узнал, что она стала вдовой, потому что где-то году в 1890-м, в Марселе, подсыпала крысиный яд мужу и семи или восьми своим родственникам. Исполнение приговора отложили в двух шагах от гильотины, несколько лет спустя ее выпустили по президентской амнистии, она уехала в итальянскую колонию и начала новую жизнь как владелица пансиона.

После всех волнений и опасностей предыдущих трех месяцев, нынешние дни угнетающе походили один на другой: прогулка к немецкому консульству, узнать, нет ли каких-нибудь новостей, потом отметиться в полиции, затем в правительственные учреждения, чтобы провести еще одно утро, потягивая мятный чай и наблюдая за мягкой, улыбчивой уклончивостью итальянских бюрократов с небольшими острыми бородками.

Сегодня утром это опять был синьор Рабальяти: сама вежливость, нахваливал мой превосходный итальянский, но не сделал никаких предложений, как обычно. Билет в Неаполь на борту «Чивитавеккьи», оплаченный немецким консульством? Нет, это невозможно: британские власти в Порт-Саиде требуют списки пассажиров, прежде чем дают разрешение на проход по каналу. Нет, наняться матросами на борт «Ливорно» тоже невозможно, как и сесть на борт шведского грузового парохода, направляющегося в португальскую Восточную Африку: власти порта подчиняются итальянскому военно-морскому флоту и не разрешат этого. К сожалению, отправиться в Могадишо и найти приют там тоже невозможно: власти Эритреи и Сомали разделяют желание сохранять нейтралитет. Что касается поездки в Асмэру, чтобы лично поговорить с его превосходительством губернатором, нет, это бесполезно: он не может отвечать за жандармерию, которая подчиняется местному военачальнику (а тот в отпуске в Италии), к тому же Рабальяти сомневался, дадут ли мне разрешение покинуть город. Что касается моего запроса его превосходительству губернатору, ответ еще не прибыл: почта до Эритреи идёт не быстро.