«Быть может, это как-то связано с воинским лагерем?» — подумал он. Мог ли Арнбьерн заключить соглашение с Морриган, согласно которому получил свободу для себя и своих людей в обмен на сражение с новой армией? Такое предположение имело смысл. Торгрим вполне мог представить себе, что Арнбьерн пошел бы и на сделку с дьяволом, лишь бы освободиться из ирландского плена. В обмен на свободу он готов был пообещать, что угодно.

— И что теперь? — полюбопытствовал Орнольф, кивая в сторону Тары.

— А теперь они строят стену щитов, — ответил Старри.

Торгрим увидел, как отряд воинов у ворот крепости пришел в движение, но ему пришлось поверить на слово Старри в том, что они выстраиваются в боевой порядок. Такие подробности он не мог рассмотреть при всем желании.

— Только ирландцы способны превратить столь простую вещь, как битва, черт знает во что! — рыкнул Орнольф. Клянусь задницей Тора, хотел бы я знать, что они задумали и что теперь будем делать мы?

— Мы будем знать больше после того, как вернутся Ха- ральд и Бригит, — отозвался Торгрим. — Но, похоже, это их война, которая нас никоим образом не касается.

Мысли Торгрима сейчас занимали совсем иные соображения. Первое заключалось в том, что их шансы ограбить Тару резко уменьшились с появлением на сцене не одной, а сразу двух армий. А вторым было осознание того факта, что Орнольф приплыл сюда на корабле, отобранном им у датчан. У Торгрима появился свой корабль, и это означало, что отныне он располагал средством самостоятельно вернуться в Вик, не связывая себя обязательствами перед очередным ублюдком вроде Арнбьерна.

— Ну, и где же мальчик? — пожелал узнать Орнольф. — Что-то долго его нет. Надеюсь, он не устроит брачные игры в лесу со своей принцессой, подобно диким кабанам. Знаешь ли, он — мой внук, и если они вынашивают такие планы, то нам придется долгонько ждать их возвращения.

Голос Орнольфа очень походил на дождь — такой же нудный и почти лишенный всякого смысла. Так что спустя некоторое время Торгрим перестал обращать на него внимание, как и на дождь, Он обвел взглядом раскисшее под ливнем поле, от крепости до лагеря, пытаясь угадать, каким будет следующий ход воинов в них. Но, так или иначе, их это уже не касалось. Как только вернется Харальд, они отправятся в обратный путь к реке. К его кораблю.

И вот тогда Торгрим заметил, что к ним направляется какой- то человек. Он был еще далеко, но явно шел в их сторону. Причем двигался он очень медленно, без какой-либо определенной цели, и не столько шел, сколько брел, пошатываясь, словно пьяный. От них его отделяло изрядное расстояние, да и за стеной дождя его было плохо видно, но в его фигуре и манерах было что-то до боли знакомое.