Он вынимает из ножен меч и бросается на меня. Я отступаю в сторону и наношу ему удар щитом в лицо. Из его носа струится кровь. Я вновь вижу перед собой Аду, пронзенную копьем. Я хватаю его руку с мечом, выкручиваю ее и бью по ней ребром щита. Раздается треск кости. Джоселин делает шаг назад, задевает шпорой землю, падает в грязь и бьется, словно рыба, выброшенная на берег.

Я наступаю ногой ему на горло и поднимаю копье. Оно нависает над лицом моего врага. Его зрачки скашиваются, сближаясь друг с другом, и взгляд упирается в наконечник копья.

– Взгляни на меня.

Он не может оторвать глаз от копья. Я отвожу его назад, чтобы нанести удар. Зрачки Джоселина расходятся, будто их тянут за привязанные к ним нити.

Залечит ли его убийство мои раны?

Тяжесть копья в моей руке говорит мне: да. Оно оттягивает плечо, словно побуждая ударить. Я хочу верить в это.

Но моя рука немеет – она не желает двигаться. Я вспоминаю отшельника. Будешь ли ты проявлять любовь к отверженным, жалость к несчастным?

Я убил Аду. Я думал, что сумею сыграть роль Тристана для его Изольды, и вписал несчастье в нашу историю. Я забыл, что на каждого Тристана приходится король Марк. Если бы я хотел убить Джоселина, то мог бы найти его в любое время, когда мне заблагорассудится. Истинная причина, почему я не сделал этого, почему разъезжал по турнирам и нанимался в разбойники, грезя о том, как буду штурмовать Отфорт, заключалась в том, что в глубине души я осознавал лежавшую на мне вину.

Джоселин похитил Аду и привязал ее к дереву. Человек Джоселина бросил копье. Если бы сейчас я лежал в грязи у его ног, меня уже не было бы в живых. Сколько лет я ждал этого момента?

Жалость к несчастным.

Копье в моей руке наливается свинцом. Моя рука дрожит. У меня больше нет сил, чтобы держать древко.

Легче нанести удар.

Глава 45

Глава 45

Окрестности Реймса, Франция