Когда она перевязала раны Дориана и устроила удобнее, Тому было разрешено вернуться. Она сказала, что, хоть его брат серьезно ранен, клинок не затронул сердце, насколько она может судить. Но ей кажется, что пробито легкое: на губах Дориана кровавая пена.

– Я видела, как менее сильные люди, чем Дориан, оправлялись от более серьезных ран. Теперь все в руках Бога и времени.

Больше она ничем не могла утешить Тома. Сара дала Дориану опия и, как только снадобье подействовало, оставила с Томом и Мансуром. А сама начала готовить тело Ясмини к погребению.

Ей помогала малайская служанка, тоже мусульманка. Они отнесли Ясмини в хижину Сары в дальнем конце лагеря, положили на низкий стол и загородили ширмой. Сняли окровавленную одежду и сожгли на костре. Закрыли дивные черные глаза, блеск которых поблек. Вымыли детское тело Ясмини и натерли ароматным маслом. Перевязали единственную смертельную рану, пробившую сердце. Одели в чистое белое платье и уложили на погребальные носилки. Ясмини словно спала.

Мансур и Сара, любившие больше Ясмини только Дориана, выбрали в лесу место погребения. Вместе с экипажем «Дара» Мансур остался копать могилу, потому что закон ислама требовал, чтобы Ясмини похоронили до захода солнца в день ее смерти.

Когда носилки с Ясмини подняли и выносили из хижины, плач женщин привел в себя Дориана; очнувшись от наркотического забытья, Дориан слабо окликнул Тома, который подбежал к нему.

– Принеси ко мне Ясси, – прошептал Дориан.

– Нет, брат, тебе нельзя двигаться. Любое движение может серьезно осложнить твое положение.

– Если не принесешь, я сам пойду к ней.

Дориан попытался сесть, но Том мягко удержал его и крикнул Мансуру, чтобы погребальные носилки принесли к постели.

По настоянию Дориана Том и Мансур поддержали его, чтобы он в последний раз смог поцеловать жену в губы. Потом Дориан снял с пальца золотое кольцо, над которым произнес брачный обет. Кольцо слезло с трудом: Дориан его никогда не снимал. Мансур поддерживал руку отца, и тот надел кольцо на тонкий палец Ясмини. Кольцо было велико, но Дориан согнул палец, чтобы оно не соскользнуло.

– Иди с миром, любовь моя. И пусть Аллах примет тебя в свое лоно.

Как и предупреждал Том, усилия изнурили Дориана, и он опустился на тюфяк. Повязка на груди покраснела от свежей крови.

Ясси отнесли к могиле и осторожно опустили туда. Сара закрыла ей лицо шелковым платком. Том и Мансур никому не доверили закапывание могилы. Сара была с ними, пока они не закончили. Затем взяла Тома и Мансура за руки и отвела их в лагерь.

Том и Мансур сразу отправились к дереву, к которому был привязан Кадем. Том мрачно хмурился, подбоченясь и стоя над пленником. От удара рукоятью пистолета на голове Кадема вскочила большая шишка. Кожа на голове лопнула, черная кровь уже начинала сворачиваться в ссадине. Однако Кадем пришел в себя и был настороже. Он смотрел на Тома взглядом фанатика.