Баккат обошел холм и на противоположной стороне наметил иной маршрут. Кое-где склон такой крутой и опасный, что, может быть, там не подняться: ошибка приведет к падению на камни внизу. Однако этот маршрут почти на всем протяжении скрыт от наблюдателя наверху и становится виден только перед самой вершиной. Лишь на последней части подъема Баккат будет виден наблюдателю на вершине холма.

Баккат бегом вернулся в лагерь. Он отложил лук и стрелы. Поднявшись на вершину, он окажется слишком близко к Ксиа, чтобы ими воспользоваться. Взял только топор и нож, лучше приспособленные к схватке. Потом разложил влажную шкуру буйвола и быстро вырезал из нее плащ с капюшоном, который покроет его голову и плечи. Толстая шкура на солнце уже начала пахнуть, но она обеспечит надежную защиту от тростниковых стрел. Баккат свернул тяжелый плащ и привязал к спине. Потом побежал к холму, но, чтобы подойти к намеченному маршруту подъема, обогнул его на почтительном расстоянии. Украдкой пробрался через кусты у подножия холма и вышел к склону, который не был виден сверху под карнизом. Баккат был почти уверен, что Ксиа его не увидел. Но с Ксиа никогда ничего нельзя было знать наверняка.

Он отдыхал всего несколько мгновений, собираясь с силами для подъема, но не успел сделать и шагу, как снова услышал высоко над собой крик Лети. А Ксиа крикнул вниз:

– Посмотри на меня, Баккат! Посмотри, что я делаю с твоей женщиной! А, да! Вот так! Мои пальцы глубоко в ней. Как здесь упруго и скользко!

Баккат пытался не слышать оскорблений Ксиа, но не мог.

– Послушай свою женщину, Баккат. Это пока только мои пальцы, но потом она почувствует что-то гораздо большее. Как она будет вопить, когда почувствует это!

Лети всхлипывала и кричала, а Ксиа смеялся. Каменные склоны холма усиливали эти звуки и разносили их эхо. Баккат заставлял себя хранить молчание. Он знал: Ксиа ждет, что он ответит и тем самым выдаст, где он. Ведь Ксиа не знает точно, какой дорогой Баккат решит подниматься на вершину.

Баккат подошел к стене из красного камня и начал подниматься. Вначале он двигался быстро, цепляясь за камни, как ящерица-геккон. Потом добрался до места, где наклон менялся на противоположный, и повис, отыскивая любую возможность упереться пальцами ног и поднимаясь исключительно благодаря силе рук. Топор и плащ с капюшоном из сырой шкуры затрудняли его движения, и постепенно продвижение вверх замедлялось. Под потерявшими опору ногами ждала опасная пропасть.

Баккат добрался до новой опоры, но когда вцепился в нее пальцами, земля подалась. Сверху сорвался камень вдвое больше его головы. Камень задел голову Бакката, отскочил от стены, полетел вниз и с грохотом приземлился далеко внизу у основания холма. Эхо его падения громом разнеслось по долине; ударяясь о стены, камень каждый раз поднимал тучу пыли и обломков.