Верити свисала с кобылы, цепляясь за ее шею, по-прежнему застряв одной ногой в стремени. Если бы она сорвалась, ее сбросило бы на землю и кобыла потащила бы ее за собой. Голова девушки ударялась бы о камни, пока череп не лопнул бы, как яичная скорлупа. Она больше не могла тратить дыхание на крики. Изо всех сил цеплялась она за понесшую кобылу.

Несмотря на кровавые раны на крупе, кобыла бежала быстро. Она обезумела от ужаса, глаза закатились так, что стало видно красное основание глазных яблок, серебряные нити слюны свисали из открытой пасти. Верити пыталась сесть в седло, но ее усилия привели лишь к тому, что кобыла побежала быстрее. В своем ужасе она словно обрела новые силы.

Мансур отбросил сломанное древко и закричал на жеребца, забил ногами по вздымающимся бокам, по шее – свободным концом узды, но не мог догнать кобылу. Они скакали вниз по склону, и кобыла повернула к древнему руслу реки. Мансур гнал жеребца за ней.

Они проскакали полмили, но расстояние между лошадьми не менялось, пока не начали сказываться ужасные раны кобылы. Ее шаг едва заметно сократился, и задние копыта ступали не прямо.

– Держись крепче, Верити! – подбадривал девушку Мансур. – Я догоняю. Не сдавайся!

Тут он увидел прямо перед кобылой край пропасти и заглянул вперед: там, на двести метров ниже, – каменное дно ущелья. Мрачное отчаяние охватило Мансура: он представил себе, как кобыла и девушка падают в пропасть и разбиваются внизу о камни.

С яростной решительностью в сердце он загонял жеребца. Кобыла заметно слабела, и расстояние между ними сокращалось, но медленно. В последнее мгновение кобыла увидела открывшуюся перед ней пропасть и хотела повернуть, но ее передние ноги ударились о мягкую землю, и почва под ней поползла. Она встала на дыбы, дрожа в дикой панике, и начала падать.

В этот миг Мансур соскочил с жеребца и на самом краю пропасти ухватил Верити за лодыжку. Он едва сам не упал в бездну, но тут кожаный ремень, удерживавший ногу Верити, лопнул, и нога освободилась. Вес девушки продолжал тащить Мансура вперед, но он держался изо всех сил. Кобыла упала из-под Верити, пролетела пятьдесят футов, прежде чем удариться о стену утеса, и с испуганным ржанием отскочила в пустоту.

Верити раскачивалась, как маятник, вися на одной ноге, которую Мансур сжимал правой рукой. Подол платья упал ей на голову, но девушка не решалась шевельнуться, понимая, что может вырваться из непрочной хватки молодого человека. Она слышала над собой его хриплое дыхание, но не смела поднять голову. Потом она услышала его голос: