– Стоит потерять несколько сотен человек, если можно одним махом захватить город, – сказал Котс.

– Да, такие потери мы можем себе позволить, – согласился Кадем. – Через несколько дней придет еще одна часть флота, десять тысяч человек. Если сегодня потерпим неудачу, завтра начнем осаду.

– Ты должен добиться, чтобы твой почтенный дядя калиф привел из-за поворота корабли для блокады всей гавани.

– Он отдаст приказ, как только узнает об исходе первого приступа, – заверил голландца Кадем. – Не теряй веры, генерал. Мой дядя – опытный военачальник. С самого дня восшествия на Слоновый трон он ведет войны со своими недругами. Предательский мятеж пожирателей свинины, которых мы видим перед собой, – он показал на защитников городских стен, – единственное поражение, и потерпел он его из-за измены и интриг при собственном дворе. Больше такого не случится.

– Калиф – великий человек. Я никогда не утверждал иного, – торопливо заверил его Котс. – Мы повесим этих предателей на городских стенах, на их собственных кишках.

– С Божьей помощью, хвала Господу, – произнес Кадем.

В последние два года первая непрочная связь между ними превратилась в закаленную сталь. Джим Кортни своим ночным нападением вынудил их совершить ужасное путешествие, которое было бы не под силу слабым. Они прошли тысячи лиг по дикой местности, победили болезни и голод. Их лошади пали от голода и усталости или были убиты враждебными туземцами. Последний отрезок пути сквозь болота и мангровые леса, прежде чем снова выйти на берег, они проделали пешком. Там им попалась рыбацкая деревня. Ночью они напали на деревню и перебили всех мужчин и детей, а пятерых женщин и трех маленьких девочек убили только после того, как Котс и Удеман удовлетворили свою похоть. Кадем ибн-Абубакер держался в стороне от этой оргии. Женщины кричали и плакали, потом отчаянно крикнули в последний раз, когда Котс и Удеман перерезали им горло, а Кадем все это время молился на берегу.

Они сели в захваченные рыбацкие лодки – старые поношенные каноэ с выносными уключинами – и после трудного плавания пришли в гавань Ламу. И пали ниц перед Заяном в тронном зале его дворца.

Заян аль-Дин тепло встретил племянника. Он считал его мертвым и обрадовался вести о казни Ясмини. Как и обещал Кадем, калиф благосклонно отнесся к новому товарищу Кадема и внимательно выслушал рассказ о его безжалостности и воинских способностях.

Чтобы испытать Котса, он послал его с небольшим отрядом покорять последние крепости мятежников на африканском побережье. Калиф ожидал, что Котс, как и все предшествующие отряды, потерпит поражение. Однако Котс не посрамил своей славы и спустя два месяца привел на Ламу в цепях всех предводителей восставших. И лично в присутствии калифа вспорол им живым животы. В награду калиф пожаловал ему половину лакха золотых рупий из добычи и позволил выбрать лучших рабынь из числа захваченных. Потом он присвоил Котсу звание генерала и поручил командование четырьмя батальонами своей армии, которые собрал для нападения на Маскат.