Джаннеттино повел себя необычно. Он рассмеялся, воздел руки горé, как бы взывая к небесам, а затем шлепнул себя ладонями по бокам.

– Вот так! – воскликнул он.

Филиппино холодно спросил:

– А может, вы не от принца прибыли, синьор? Может, вы просто шутник?

Раздраженный, мессир Караччоло заявил:

– Как это невежливо! У меня есть письма, которые все подтвердят. Вы будете извиняться, когда прочтете их. Там написано, что десять дней назад Драгут-рейс ограбил побережье Корсики.

– Это невозможно. Это ложь! – взвыл адмирал.

– Да нет же, это факт!

– Какой-нибудь другой пират назвался его именем, – предположил Филиппино.

Но Караччоло настаивал, что это был, несомненно, сам Драгут.

– Следовательно, – закончил он, – десять дней назад его уже не было на Джербе. Если он вообще когда-либо там был.

– Вообще там был?.. – К лицу адмирала прилила кровь. – Разве я не запер его в этой лагуне? Разве я не сижу здесь и не сторожу его день и ночь? Как он мог оттуда выйти?

– Мусульмане говорят, – промурлыкал мессир Караччоло, – что по воле Аллаха может случиться все, что угодно. Если вы так уверены, что Драгут там, то я не менее вашего уверен в том, что его там нет. От вас ждут объяснений, синьор. А я не сомневаюсь, что вы сможете смягчить гнев, который вызвали у его императорского величества.

– Давайте ваши бумаги! – крикнул раздраженный адмирал и нетерпеливо схватил протянутые ему письма.

Мессир Караччоло уселся, обмахиваясь беретом.

– Мне говорили, что у генуэзцев плохие манеры. А я не верил!

Никто из моряков не обратил внимания на его наглость. Им и без этого было о чем подумать.

Адмирал разложил лист, племянники стали по обе стороны от него, и все углубились в чтение. Филиппино стал похож на человека, у которого остановилось сердце. Джаннеттино выпятил челюсть, и его маленький женственный рот искривился в горькой усмешке. Дело было в том, что он уже целую неделю твердил, что в тишине и безмолвии, царящих в бухте, есть нечто подозрительное, как и в том, что Драгут прекратил ведшиеся там земляные работы. Джаннеттино даже настаивал на том, что следует войти в бухту и проверить, как там обстоят дела, но дядя строго запретил ему идти под огонь корсара.

– Тем самым ты сделаешь именно то, чего он и дожидается, – говорил адмирал. – Ведь Драгут хитер как лиса и рассчитывает на то, что мы окажемся дураками. Надо дождаться прибытия сухопутных войск, а пока притворяться спящими. Мы не попадемся на его удочку.

– Если только не обманем сами себя, – возражал Джаннеттино.