Он вызвал Тиссо. Господин де Ланжеак, оказывается, еще не приходил. Барон бросил взгляд на севрские часы и выругался.

– Ничего удивительного, – сказал Андре-Луи. – Этот молодой человек совершенно непунктуален. И совершенно нам не подходит. Если это типичный агент д’Антрега, то неудивительно, что регент пользуется столь ничтожным влиянием при дворах Европы. Лично мне такой не нужен даже в качестве лакея.

Наконец в комнату ворвался запыхавшийся Ланжеак. Мало того что он опоздал, он еще с беспримерной отвагой вырядился в сюртук с черными полосами на желтом фоне и обвязался шарфом, который Андре-Луи язвительно уподобил снежной лавине.

– Кажется, вам нравится привлекать к себе внимание. Что ж, одобрение Национальной Вдовы вы заработали. Она питает слабость к чрезмерно кокетливым молодым господам.

Ланжеак разозлился. Он давно проникся к Андре-Луи неприязнью: Моро неизменно награждал его насмешками всякий раз, когда Ланжеак того заслуживал. А случалось это нередко.

– Можно подумать, будто сами вы похожи на санкюлота.

– Упаси бог. Но и зебре не подражаю. В девственном лесу такое сходство было бы уместно, но в Париже чересчур бросается в глаза. Полагаю, человека с вашим родом занятий могли бы обучить держаться в тени. Вы слышали о том, что в стране революция? Неудивительно, что муниципальные чиновники, наблюдая за посетителями ci-devant барона де Баца, начали относиться к нему с подозрением.

Ланжеак ответил невразумительным ругательством, за что тут же заработал выговор еще и от барона:

– Моро прав. Своим платьем вы афишируете свою антигражданскую позицию. А заговорщику следует во всем проявлять осмотрительность.

– Для благородных заговорщиков даже осмотрительность должна иметь границы, – заявил недалекий дворянин.

– Только не для дураков, – бросил Андре-Луи.

– Это возмутительно, Моро! Вы нестерпимы! Нестерпимы, понимаете?

– Может быть, вы ждали одобрения своего исключительно дурацкого заявления, которым оправдываете исключительно дурацкий поступок? Что ж, сожалею, но вам все-таки придется меня терпеть.

– Не пора ли нам перейти к делу? – вмешался де Бац. – Полагаю, вам есть о чем сообщить, Ланжеак. Вы виделись с Корти?

Вопрос отвлек Ланжеака от его обиды.

– Я только что от него. Дело назначено в ночь на пятницу.

Де Бац и Моро подались вперед, жадно внимая Ланжеаку, который перешел к изложению подробностей:

– Корти заступит в караул у Тампля в полночь. Он отобрал двадцать человек и клянется, что каждому из них можно доверять. Мишони будет дежурить в тюрьме и ждать нас. Корти уже с ним виделся. Мишони устранит с дороги других муниципалов. Он за это отвечает. Корти хотел бы как можно скорее обсудить с вами последние приготовления.