И вот тишина, которой Джон Грант уже начал наслаждаться, внезапно была нарушена. Сначала раздался один-единственный голос – вопль какого-то турка, в котором чувствовались удивление и волнение. Почти сразу же к нему присоединились другие голоса, а потом над городом из шатров зазвучал громогласный хор.
С того места возле крепостной стены, где расположились Джон Грант и Ленья, им почти ничего не было видно, а потому они не могли понять причину этого шума. Чувствуя нарастающую тревогу, они отошли от стены и, оказавшись на открытом пространстве, стали оглядываться по сторонам.
До них донеслись иные звуки, представляющие собой какофонию, ужасно отличающуюся от первой, ибо это были горестные причитания бесчисленного множества людей, находящихся за стенами города.
Несмотря на то что Джон Грант ощутил признаки недавно встряхнувшего всю планету извержения вулкана, которое разнесло на малюсенькие кусочки целый остров (остров, расположенный на расстоянии нескольких тысяч миль от Константинополя где-то посреди какого-то океана и не известный ни одному шотландцу), он не имел возможности установить причины этого события. Будучи человеком, обладающим счастливым – или же несчастным – даром чувствовать и движение планеты во Вселенной, и случающиеся на ней катаклизмы, он замечал только симптомы и никоим образом не мог понять суть болезни, проявлением которой они были.
И когда огромное облако из пепла и пыли, в которое превратился далекий остров, расползлось по обволакивающему мир небу, словно тень ангела смерти, даже Джон Грант не понял, чем вызвана накрывшая город темнота.
Посмотрев в ночное небо, нависающее над Великим Городом, он пришел в ужас от того, что увидел.
Он провел среди воинов и жителей Константинополя достаточно много недель, чтобы понимать, какое огромное значение они придавали луне и циклу. Он знал, что объектом поклонения местных жителей являлась Дева Мария –