Помолчав немного, она еще спросила:

— А Жилет — невеста господина Манфреда?

— Во всяком случае, они очень любят друг друга…

— Я и этому очень рада, — опять сказала Мадлен Феррон. — У господина Манфреда благородная душа, а Жилет — самая прелестная девушка, какую я видела.

— Вы ее видели? — разом воскликнули Трибуле и Манфред.

— Немного терпения, — ответила она с улыбкой. — Больше всего из сказанного господином де Рагастеном меня удивило, что господин Флёриаль — отец Жилет.

— Отец, сударыня, — ответил Трибуле дрожащим от волнения голосом. — Насколько может назвать себя отцом человек, который ребенка нашел, воспитал, обожал и поставил его счастье целью своей жизни.

— Понимаю, — кивнула Мадлен. — Шевалье и вы, господа: я видела Жилет и говорила с ней часа два тому назад.

Все собравшиеся напряженно молчали.

— Прежде всего, не тревожьтесь, господа, — говорила Мадлен. — Девочка счастливо избежала всех окружавших ее опасностей. Всех, господа, а какого рода эти опасности, мне объяснять не надо: ведь она в доме французского короля.

— Избежала! — прошептал Трибуле, и глаза его наполнились слезами, а Манфред, не в силах произнести ни слова, до боли сжал руки отца и Лантене.

— Да, — серьезно сказал Мадлен, — избежала, но еще не вне опасности. Если вы мне верите, действовать надо как можно скорее.

— Действовать! — в отчаянье воскликнул Трибуле. — Но как? С тех пор как мы в Фонтенбло, раз за разом провалились уже десять попыток… Вечером мы уже решили перебраться через стену, убить часового и идти прямо во дворец…

— И ничего бы там не нашли. Благословите случай, который свел наши дороги с Жилет. Прежде всего, знайте, господа: ваше дитя теперь не в замке. Они вместе с матерью в одном садовом павильоне.

— С матерью?!

Это восклицание вырвалось разом у всех.

— Ну да, — ответила Мадлен. — С матерью, с Маржантиной.

— С Маржантиной! — воскликнул Манфред. — Теперь я понял, что хотела мне сказать несчастная полоумная, когда ухаживала за моей раной!

— Маржантиной! — воскликнул и Рагастен. — Той несчастной, у которой ее еле вырвали!

— Да, господа, — сказала Мадлен Феррон, — тут есть тайна, но я вам все объясню в двух словах. Несчастная Маржантина рассказала мне о себе. Маржантина, господа, была безумна, но с тех пор как встретила дочь, она в своем уме. Кто такая Маржантина? Девушка из Блуа, которая восемнадцать лет назад имела несчастье встретить Франциска де Валуа. Вы угадаете, господа, какая драма бросила любящую в пучину безумия… Тот, кого она страстно любила, предал ее, оскорбил, безобразно бросил, дочь ее пропала — рассудок оставил ее… и вернулся лишь тогда, когда она увидала: ее дочери грозит тот же, кто погубил ее!