Сигурд надеялся, что Хакон сможет стать таким.

Глаза Фьёльнир потемнели от стального серого к черному, когда Сигурд вошел в зал, прищурившись, чтобы хоть что-то увидеть в темноте. В нос ему ударили запахи влажной шерсти и мокрой псины, пота и мочи, людей и мышей. Кроме того, Сигурд уловил вонь гниющего дерева и старой соломы, которую следовало сменить много лет назад. Сигурд слышал, что однажды из соломенной крыши «Дубового шлема» в тарелку его отца упала крыса, поднял взгляд, с трудом различил в тенях толстые балки и подумал, что здесь мог пойти дождь из крыс, мышей и мертвых птиц. На балках сейчас лежали помосты и столы для пиров и празднеств, но создавалось впечатление, что они давно стали частью потолка; вероятно, их не снимали многие годы.

– Тебе следовало бы увидеть этот зал много лет назад, – пробормотал Белая Борода, давая Сигурду возможность все рассмотреть.

Два ряда потолочных столбов – юноша не смог сосчитать их – уходили в темноту; вдоль них до самого конца зала с двух сторон шли ряды скамей, застеленных овечьими шкурами. В центральном проходе имелось два очага, но лишь в одном, расположенном в дальнем конце, пылал огонь, и там на скамьях кто-то сидел. Пока Сигурд шел за старым воином, его глаза приспособились к сумраку, и он разглядел, что это женщины, которые что-то шили или готовили еду у огня в тусклом свете, пробивавшемся сквозь дым из отверстия над очагом. Женщины продолжали работать, но их глаза следили за Сигурдом и его птицей.

Одна из них, трудившаяся за ткацким станком, посмотрела на Белую Бороду и вопросительно приподняла бровь, однако пальцы ее не потеряли ритма, и Сигурд подумал, что она может быть женой старого воина. Напротив женщины Сигурд разглядел низкий стол с чашами и тарелками. Вокруг были расставлены походные сундучки, и Сигурд понял, что Белая Борода и его соратники сидели за столом, когда их побеспокоил расплескавший молоко раб, который сейчас зажигал новые светильники, стоявшие вокруг или свисавшие с потолочных балок.

Затем сквозь пламя и дым очага Сигурд увидел, что один из помостов спущен вниз, застелен кожами и шкурами и используется как кровать. Он последовал за Белой Бородой, обошел вокруг очага; трое воинов в бриньях шагали за ним с копьями в руках, пока он не оказался возле постели. На ней лежал мертвец.

Однако из следующих слов Белой Бороды Сигурд понял, что ярл Хакон, которого люди называли Брандинги, вовсе не был мертвецом, хотя очень на него походил.

– Мой господин, это Сигурд Харальдарсон, последний оставшийся в живых сын ярла Харальда из Скуденесхавна, что на острове Кармёй, к югу от нас.