– Положите на землю свои клинки, ворчащие глупцы, вам нет никакой нужды умирать, – сказал Тенгил и махнул рукой в сторону Хаука и его людей. – Даже старые псы умеют кусаться. Эти люди убивали врагов моего отца еще до того, как я появился на свет. – Он указал на длинный топор Свейна. – Клади его на землю, Рыжая Борода.

– Держи его в руках, парень, – прорычал в бороду Улаф, но Сигурд не сомневался, что Свейн не собирался выполнять приказ Тенгила.

– Если вы не расстанетесь со своим оружием, спина молодого Сигурда станет ножнами для моего меча, – угрожающе сказал Тенгил, и Сигурд не сомневался, что одного только веса сына ярла хватит, чтобы клинок вошел в его спину.

Однако он знал, что Тенгил так не поступит.

– Я нужен ему живым, дядя, – сказал Сигурд. – Трусливый мерзавец намерен доставить меня в Хиндеру и купить там себе имя.

– Боги, если б кто-то привел тебя ко мне в качестве свадебного подарка, я бы врезал ему ногой по заднице.

– Я попрошу вас еще один раз, – заявил Тенгил, и дрожь в его голосе показала, что в нем начинает расти гнев; очевидно, сын ярла Хакона не привык, чтобы ему возражали старики и женщины. – Положите свои клинки или мои люди прикончат вас копьями.

Лица седобородых воинов превратились в каменные маски, они были готовы сражаться. Старики держали щиты и копья спокойно и уверенно, с такой же легкостью, как чашу с элем, и Сигурд понял, что они без колебаний выполнят приказ Тенгила.

– Сигурд – мой приз. Он даст серебро, которое позволит мне надеть торк ярла.

– Ярла призраков, – сказал Улаф, удобно поставивший ноги и поднявший щит.

Он был готов ко всему.

Вальгерда кивнула Сигурду, пристально глядя на него своими холодными глазами из тени великолепного шлема.

– Что стало с птицей? – спросила Вальгерда.

– Она улетела, – сказал Сигурд, бросив быстрый взгляд в сторону темного леса.

Валькирия мимолетно улыбнулась.

– Люди Осойро! – сказал Сигурд. – Опустите копья. У вас есть честь. Вы много лучше Тенгила Хаконарсона, настоящего ведра с дерьмом.

Что-то ударило его по затылку, Сигурд пошатнулся и упал на землю. Рукоять меча Тенгила, решил он, чувствуя, как теплая струйка крови стекает на шею, однако не стал оборачиваться и поднялся на ноги, словно ничего не произошло.

– Ты – козодёр! – прорычал Свейн Тенгилу, мечтая, чтобы его спустили с цепи, и тогда он превратил бы серый день в красный.

– Вы гордые мужчины, – продолжал Сигурд, – но бесчестите себя, выполняя приказы этого человека. Вам хорошо известно, что подумал бы ваш ярл о своем сыне. Он пожалел бы, что мерзавца не утопили при рождении.