– Но я ничего не знаю о картах. Даже названий.

– Ворожба тоже стремится поймать ветер, тот, который дует в твоей душе. Твоя Follia раскрыла душу старой язычницы, хотя та и не знает, есть ли у нее душа. Момент самый подходящий. И, вне всяких сомнений, для тебя тоже.

– Я не уверена, что хочу знать будущее.

– Никто не может знать будущее, по крайней мере, в твоем понимании. Даже Бог.

– Но ведь Бог по определению всеведущ…

– Лишь по определению тех, кто назначил себя его представителями, чтобы внушить трепет всем остальным. Как ты думаешь, если бы Бог знал, что мы собираемся делать, неужели у Него не хватило бы порядочности нас остановить?

– Бог даровал нам свободу воли…

– Не знаю, даровал ли Он нам свободу воли или нет – а старая женщина в это не верит, ведь судя по всему, что рассказывают о Нем умники, Ему противна сама мысль о свободе, – но мы ею обладаем, и это главное. Так всегда было и всегда будет: будущее соткано из бесчисленных тонких нитей, и это задумано Матерью Природой. Каждым нашим вздохом мы прядем ту или иную нить, по большей части не сознавая, какую и почему, потому что нам все равно. Ворожба приближает нас к этому знанию, а значит, к божественному, которое есть часть Творения – то есть создания всего, что есть и будет, пляски самой Жизни.

– И она пляшет внутри меня, прямо сейчас.

Алис улыбнулась, словно гордясь своей подопечной:

– Да, любовь моя. И на свете нет танца прекраснее.

– Пожалуйста, продолжайте. Что мне нужно делать?

– Если твоя душа раскрылась сама себе, а значит, и тебе тоже, всему, что ты есть, и всему, что тебя окружает, тогда возникает вопрос: как собрать частицу этих знаний, которые помогут тебе сознательно соткать одну или две нити, а не блуждать в потемках? Обычному разуму или воле почти невозможно все это объять и выбрать нужную нить, основу или узел, и поэтому неудивительно, что мы все пребываем в смятении.

– Да. Понимаю. Но если уж речь идет о блуждании в потемках, разве выбор карт определяется не слепым случаем?

– Не таким уж слепым, хотя ты правильно угадала ответ: мы приглашаем случай занять положенное ему место во всем, что с нами происходит. Случай не только охватывает все мыслимые знания, он по сути своей противоположен воле смертных – потому что не обращает на нее никакого внимания, как бы нам того ни хотелось. То есть шанс не пребывает в смятении от неизвестности, потому что смятение – это его суть. Смятение – это лишь лицо, которое предстает перед волей смертных.

Алис сделала глоток холодного чая, давая Карле время обдумать ее слова.