Росс мрачно посмотрел на молодого человека:

– В таком случае ваша смерть будет на вашей совести.

Дуайт прикрыл глаза руками:

– На моей совести смерть Керен.

Из домика привратника Росс пошел прямиком к Дэниэлам. Все семейство сидело в полумраке. Обстановка была как на поминках. Присутствовали все взрослые, кроме жены Пола. Бет, которую Керен при жизни так презирала, не могла смириться с мыслью, что покойница всю ночь пролежит одна, и ушла в дом Марка на бдение.

Старик Дэниэл посасывал глиняную трубку и все говорил, говорил, говорил. Его никто не слушал, но старика, похоже, это не волновало. Он просто старался заглушить словами свою боль и тревогу.

– Помнится, когда я в шестьдесят девятом году работал на Верхнем озере, был там такой случай. Да, точно, на Верхнем озере, в шестьдесят девятом… Или в семидесятом? Один парень сбежал с женой лавочника. Очень хорошо это помню. Но в том не было его вины…

Все уважительно поздоровались с Россом. Заплаканная бабуля Дэниэл поспешила уступить гостю свой расшатанный табурет. Росс всегда был вежлив со старухой, и она старалась платить ему той же монетой. Росс поблагодарил бабулю, но отказался, сославшись на то, что ему нужно переговорить с Полом с глазу на глаз.

– Да, не было в том его вины. Удрал, стало быть, тот парень с женой лавочника. А тот взял лопату – и за ними. Прям с лопатой и побёг. Ничего больше и не прихватил, токмо лопату.

Пол расправил плечи и без лишних вопросов вышел вслед за Россом из дома. Он закрыл за собой дверь, прислонился к ней и слегка набычился. Соседи тоже стояли и разговаривали возле своих домов, но они не могли их услышать.

– Есть какие-нибудь новости от Марка?

– Нет, сэр.

– Как думаешь, где он может быть?

– Понятия не имею, сэр.

– Я так полагаю, Дженкинс тебя уже допросил?

– Да, сэр. И всех в Меллине тоже. Но мы ничего не знаем.

– А если бы и знали, то не сказали бы, так?

Пол посмотрел на свои ботинки:

– Так, сэр.