Это нужно было видеть! Снять бы на камеру! К парадному входу усадьбы сначала подъехала одна незнакомая «Volvo», из которой с поклоном и вальяжным достоинством вышел венецианский дож.

— Buonasera, dona Maria.

Следом другая «Volvo», из которой вышла венецианская аристократка и сказала:

— Salve, бабуля!

И наконец из «уазика» вышел двухметровый человек-ворон и громовым голосом спросил:

— А где моя Анна? Надо бы её подпугнуть для порядка.

И действительно, появившаяся Анна Никитична чуть не выронила из рук поднос с кувшином морса и стаканами.

— Ну, мой-то чисто чёрт носатый! — охнула женщина.

За ужином Мария Родиславовна подняла бокал с брусничным морсом и произнесла:

— Выбор авто одобряю, легких дорог желаю!

Вера Яновна также поздравила по телефону Андрея и Ирину с приобретениями.

Прошла неделя. Мужчины занимались строительством. Наступил август. Погода стояла чудесная: не особенно тепло, но и дождей унылых пока нет.

Андрей, оказавшись в Питере, позвонил Борису Ильичу. И попросил съездить с ним в Гатчину. Он как раз забрал у ювелира брошь и был очень доволен работой.

— Привет, Андрей. Гатчина у меня прямо сегодня. Сейчас 10. Ты может успеешь к 11:30?… Хорошо, жду.

Андрей буквально засыпал Бориса вопросами.

— Слушай, дружище. Поскольку твои вопросы не праздные, заостренные в одну, пока не ясную мне точку, я делаю вывод, что у тебя есть какой-то личный, мучающий тебя интерес к Павлу. Или Марие Фёдоровне? Или к Анне Лопухиной? Или к Екатерине Нелидовой?

— Есть интерес! Но точка и мне не ясна. Но чувствую: «Шерше ля фам». Во всех смыслах, — Андрей улыбнулся. — Я имею в виду, что кроме перечисленных дам, мне необходимо с твоей помощью установить деловые контакты с работниками музеев, особенно с хранителями музейных предметов.

— Ты пишешь некие предметы? Один предмет?

— Да, один, но не могу его описать точно. Это какая-то шкатулка, или пенал, футляр…

— Я в Гатчине всех знаю, работал там. Познакомлю. Помогут, чем могут. А вот в Павловске сложнее. Ты ведь сейчас тоже странник, сталкер? — Взгляд Бориса Ильича был пронзающим Андрея.