— Да, бабуля догадывается и будет рада. Но пока мы ничего не станем ей сообщать.
— Ну почему!?
— Потому что она сейчас тревожна, мы все погружены в липкое ожидание решения мэрии по поводу нашей усадьбы.
— Я чувствую: решение будет в нашу пользу! — решительно воскликнула девушка.
— Ты молода и поэтому так оптимистична. И ожидание твоё такое восторженное и… возбуждённое, — грустно заметила старшая сестра. — Пойдём, родная. Пора на обед.
За обедом Вера Яновна, опасаясь тошноты, почти ни к чему не притрагивалась и лишь украдкой, чтобы не заметила Мария Родиславовна «дёргала» из хрустальной салатницы солёные огурчики-малютки и быстро направляла в рот.
Пани Мария действительно ничего не замечала, была сосредоточена на своих мыслях и поднимала иногда вопросительные взоры лишь на Андрея Петровича.
— Чем ты собираешься заниматься, сынок? — спросила она мужчину, который с неудовольствием ожидал этого вопроса и был готов к ответу.
— Пока буду работать в Гатчине и ждать ответа из Смольного.
Последняя фраза прозвучала загадочно и вызвала, наконец, улыбку пожилой дамы.
— Что, Смольный вновь в центре событий? — хохотнула она. — Как в 1917-ом.
Андрей пожал плечами и взглянул на Веру, спрашивая разрешения рассказать об их планах. Та одобрительно чуть кивнула.
— Вы, дорогая тётушка, как всегда метки в словах. Да, в центре.
Он рассказал о соображениях по поводу поиска
Мария Родиславовна внимательно, с очень серьёзным лицом выслушала доводы мужчины и, помолчав, сказала:
— Хм, Нелидова… Мне давеча приснился сон, в котором Вера просит меня посмотреть бумаги, что оставила у меня, когда я редактировала её книгу об Ордене и о Павле I. Так вот я обнаружила в этом пуке, ворохе архивных ксерокопий интереснейший документик. Сейчас принесу.
Она вернулась с листком бумаги, в котором Вера и Андрей с трепетом в душе прочли запись:
«На верхнем этаже Михайловского замка при жизни императора и некоторое время после его гибели жила группка мистиков. Посещала этот кружок и Нелидова. Религиозно-мистический флёр этой восторженно-сентиментальной дамы, очень пылкой умом до старости был необычайно густым и проникновенным»
«На верхнем этаже Михайловского замка при жизни императора и некоторое время после его гибели жила группка мистиков. Посещала этот кружок и Нелидова. Религиозно-мистический флёр этой восторженно-сентиментальной дамы, очень пылкой умом до старости был необычайно густым и проникновенным»