Джек развернул пузырчатую пленку, которой был защищен сверток, и достал небольшой каменный цилиндр. Среди собравшихся пронесся восторженный шепот. Хелена и Морган одновременно сложили ладони вместе, словно для молитвы.

— Откроешь? — Джек передал цилиндр Хелене.

Перекрестившись, Хелена приняла его из рук Джека. А потом медленно повернула крышку. Засохшая черная смола, которой запечатали цилиндр, легко сломалась. Хелена вернула сокровище Джеку, и он открыл его до конца. Все столпились вокруг: Мария с Джереми сели на колени, а Костас с Морганом заглядывали через плечо Джека. Друзья ахнули чуть ли не хором, когда увидели, что было внутри. Свиток, обвернутый вокруг деревянного стержня, потемневший от времени, но, к счастью, неповрежденный.

— Цилиндр оказался воздухонепроницаемым! Слава Богу! — Джек осторожно взялся за край свитка двумя пальцами. — Все еще гибкий. Бумага покрыта какой-то защитной смазкой. Возможно, воском.

— Умница Клавдий! — прошептала Мария.

— Ты, наверное, хотела сказать «умница Плиний», — заявил Джереми. — Думаю, Клавдий у него научился.

Все замолчали. Только издалека доносился стук молотка да слабый шепот западного ветра. Затаив дыхание, Джек вытащил свиток до конца и положил цилиндр себе на колени. Коричневый папирус, казалось, был пуст. Джек поднял свиток повыше, стараясь поймать последний луч солнца, садящегося за холмы. Аккуратно, не говоря ни слова, он развернул папирус на несколько сантиметров, жадно вглядываясь в поверхность.

— Черт возьми… — прошептал Джек.

— Что там? — взволнованно спросил Костас.

— Посмотри на поперечный срез, где сложены листки папируса. Солнце просвечивает сквозь него. Видишь? Бумага высочайшего качества! Точно такая же лежала на столе Клавдия в Геркулануме. Ну наконец! — Голос Джека сорвался. — Вот оно.

— Что?

— Слова. Смотрите.

Джек медленно разворачивал папирус. Вначале появилась первая строчка, за ней вторая. Джек раскрыл документ полностью. И все увидели двадцать строк, написанных иссиня-черными чернилами и покрытых воском. Слова шли без пропусков и знаков препинания согласно древней традиции.

— Греческий, — прошептал Джек, слыша учащенный стук своего сердца.

— Рядом с первым словом — крест! — воскликнул Джереми. — Прямо как в религиозных документах Средневековья.

— Под чернилами стертая старая надпись, — сказал Костас, прищурившись. — Под первыми строчками. Очень трудно разглядеть. Но по-моему, почерк и язык другой.

— Возможно, старые записи Клавдия, — предположил Джек. — Тогда должно быть по-латыни. Вдруг он начал писать что-нибудь, заметки об Иудее, например. А потом стер. Вот здорово! До сих пор не было обнаружено ни одного документа, написанного рукой Клавдия.