— Ты не болен, Клавдий, — проговорил он, двигая рубанком по дереву. У него был низкий, звучный голос с таким же, как у Ирода, акцентом.

Клавдий хотел ответить и запнулся. Он будто онемел. Не мог придумать, что сказать.

— Вы из этих мест? — спросил он наконец, непонятно зачем, и тут же пожалел об этом. Ну молодец, нашел о чем поговорить!

— Мария из Мигдала, — ответил плотник. — А я родился в Назарете. Это в южной части Галилеи. Но еще в молодости перебрался к этому озеру. Здесь мой народ и здесь мой корабль.

— Ты строишь корабли и ловишь рыбу?

— Это море — мой корабль, галилейский народ — мои пассажиры. И все мы — рыбаки здесь. Можешь присоединиться к нам, если хочешь.

Клавдий встретился с плотником взглядом и заметил, что согласно кивает головой. Потом оглянулся и позвал остальных подойти ближе. Ирод подбежал, забрызгав голые лодыжки грязью, обнял назареянина по восточному обычаю, поздоровался с ним на арамейском, а затем повернулся к Клавдию:

— Когда Иешуа отправляется со мной в таверну, я называю его Иисус. Так будет его имя по-гречески. После нескольких кувшинов галилейского вина мне так проще! — Ирод расхохотался, хлопнув назареянина по спине, а потом опустился на колени перед Марией и положил ладонь ей на живот. — Все идет по плану? — спросил он на арамейском.

Мария с улыбкой что-то прошептала в ответ. Ирод вскочил на ноги, увидев на берегу в направлении к Мигдалу высокого стройного темнокожего мужчину в белой накидке. Он помахал рукой и поспешил к кораблю легкой походкой, болтая в воздухе бечевкой с рыбой.

— Ага! — Ирод снова хлопнул Иисуса по спине. — У тебя все же появился раб-нубиец!

— Точнее, совершенно свободный эфиоп из Аксума. Он умеет слушать.

— Тебя все слушают, Иешуа. Ты должен был родиться царем!

Назареянин с улыбкой помахал Кальпурнии и Киприде, которые шли босиком через грязь. Потом, не говоря ни слова, снял якорь, зацепленный за камень, и вытащил толстый пеньковый трос, продетый в отверстие в центре камня. Ирод, Кальпурния и Киприда поставили корзинки, которые принесли с собой, в лодку. Мария хотела было поднять кувшин, стоявший рядом, но назареянин остановил ее, с улыбкой погладив по округлившемуся животу. Потом свернул якорный трос, закинул его на старн-пост и, упершись руками в бок корабля, начал толкать его к воде. Каждый мускул на теле напрягся. Клавдий неотрывно наблюдал за назареянином. Как он похож на бронзовые статуи Геркулеса или атлетов, которые он видел на вилле своего друга Пизона у подножия Везувия! Киль легко заскользил по грязи и наконец коснулся воды. Назареянин стоял рядом. Плот блестел на солнце. Все остальные забрались на борт. Клавдий подошел к судну последним, неуклюже волоча больную ногу. Назареянин еще несколько раз толкнул лодку, и она закачалась на волнах. Иешуа перескочил через привальный брус, освободил парус из квадратного ярда. Мария тем временем устроилась у рулевого весла.