– К Риму? – вскричал Цетег, бросив быстрый вопросительный взгляд на Иоганна. По телу его пробежала дрожь. Ему показалось, точно чья-то рука сжала его сердце. Он заметил, как Иоганн сделал быстрый знак юноше, чтобы тот молчал.

– К Риму? – беззвучно повторил Цетег, пронизывая взглядом Иоганна.

– Ну да, к Риму! – с досадой ответил наконец тот. – Зенон, этот человек – Цетег, префект Рима.

Молодой византиец поклонился и взглянул на Цетега с выражением, с каким смотрят на человека, о котором много слышали, но видят в первый раз.

– Цетег, – продолжал Иоганн, – это Зенон, сражавшийся до сих пор с персами. Он вчера только прибыл сюда из Византии.

– И его брат пошел к Риму? – спросил Цетег.

– Мой брат Мегас имеет поручение установить новые машины на стенах Рима, – ответил византиец. – Вероятно, он уже там. Мне же очень приятно лично познакомиться с величайшим героем западной империи, славным защитником гробницы Адриана.

Но Цетег уже не слышал его. Молча поклонившись, он повернулся и пошел в свою палатку.

– Возвратился ли Сифакс? – спросил он исаврийца, стоявшего на страже у входа.

– Да, начальник. Давно уже и с нетерпением ждет тебя. Он ранен.

Цетег быстро вошел в палатку.

– О мой господин! Мой великий лев! – в отчаянии вскричал Сифакс, бросаясь перед ним и обнимая его колени. – Ты обманут… погиб… ничто не сможет спасти тебя!

– Успокойся, – ответил Цетег. – Приди в себя. Ты ранен?

– Это пустяки: лангобарды не хотели пускать меня сюда и, как будто шутя, начали со мною спор. Но удары их ножей были очень нешуточные. Об этом, впрочем, не стоит и говорить. Но ты, мой лев, мой орел, моя пальма, мой источник, моя утренняя заря, – ты погибаешь!

И нумидиец снова бросился к ногам своего господина, целуя и обливая их горячими слезами.

– Говори по порядку, – сказал Цетег, прислонившись спиною к столбу и скрестив руки на груди. Голова его была гордо закинута, но он смотрел ни на Сифакса, а в пустую даль.

– О господин, я не могу рассказать по порядку. В купальне с Нарзесом был Василиск, Альбоин, и еще три человека, одетых лангобардами, – но я узнал Альбоина, Сцеволу и Аниция, сына Боэция.

– Не может быть! – вскричал Цетег. – Ты ошибся.

– Нет, господин, я хорошо узнал их. Они вчера только прибыли из Византии и требовали твоей головы. Я не понимал некоторых слов, – они говорили по-гречески, а я не так хорошо знаю этот язык, как твой, – но смысл я хорошо понял: они требовали твоей головы. Однако Нарзес сказал: «Нет, не надо убийства. Он должен быть судим и умереть по приговору». – «Когда же», – спросил сын Боэция. – «Когда наступит его время». – «А Рим», – спросил Василиск. – «Рима он никогда не увидит более», – ответил Нарзес.