— Ничего себе, — только и сказал пораженный Васильев.

— Интересно, куда он ведет?

— Это мы сейчас узнаем, — пробормотал Родригес, нагибаясь к факелам и подбирая еще один. — Забирайте оставшиеся! И не забудьте о пенопласте, он нам никак не помешает…

Разобрав факела и куски пенопласта, которых оказалось так много, что некуда было девать, они собрались возле полковника. Родригес распределил, кто и за кем пойдет, поджег факел Борисова, которому выпало замыкать движение.

— Только внимательно смотрите под ноги, — сказал всем профессор. — Особенно это касается вас, Родригес.

— У вас есть какие-то предположения, Виктор Александрович?

— Вот именно… Пока только предположения. Ну, с богом…

Полковник просунул дымный факел во мрак лаза, освещая его, наклонил кучерявую голову и первым пролез в него. За ним последовали остальные.

* * *

Примерно в это же время с внешней стороны скалы медленно проплывала вместительная резиновая лодка с четырьмя боевиками, старшим среди которых был назначен Мигель. Мощный фонарь с галогенной лампочкой разрезал ночную темень, утыкаясь то в серую, всю в трещинах и расщелинах, стену, то бегая по воде и отыскивая в ней беглецов. Мигель, сидевший с фонарем на корме, понятия не имел, куда они подевались. Не провалились же сквозь землю, в самом деле? Посланные им патрули обшаривали весь берег, проверяли каждый куст, каждую выбоину и канаву, где только возможно спрятаться с человеку. Они держали с ним постоянную связь, и мрачный Мигель уже был в курсе, что ни на восточном, ни на южном побережье сбежавших не нашли.

Медленная скорость, с которой шла лодка, позволяла ему детально осматривать прибрежную полосу и обрывистую стену, неприступную без специального снаряжения. И все-таки, не зная, на что они еще способны, он проверял и эту стену — желтый сноп выхватывал из мрака нависающие карнизы, с которых изредка срывались в воду мелкие камешки, заставляя его чуть ли не подпрыгнуть от возбуждения, мелкие кусты; иногда в луче фонаря мелькали летучие мыши.

— Держись подальше от скалы, — велел он «кормщику» Альфонсо, когда новый камень, с приличный грецкий орех, с бульканьем упал в воду возле самой лодки.

Альфонсо, испитый мужлан, положивший глаз на Иру в день ее пленения, налегал на короткие весла. Когда лодка обогнула выпирающий верблюжьим горбом из воды валун, Мигель повел фонарем и, заметив покачивающийся у стены, прибитый к ней течением странный предмет, вонзил в него луч. Ему показалось, что это какая-то тряпка; желая рассмотреть ее поближе, он дал команду грести к ней.