– Что вы хотите сказать? Почему так смотрите?

– Ничего… Вы слишком значительная фигура. С вами нельзя ни выпить, ни… поговорить.

Представитель Главкома улыбнулся и вальяжно сел на стул – на одну ягодицу. И словно забыл о Слухаче…

– Можно… Можно слегка выпить и… поговорить. О чем? Предлагайте тему!

А Карогод на миг представил, как Широколобые играют в «паровозик», и почувствовал, что не питает к этому прежнего отвращения. Было любопытно: как это у них получается?

– Или сначала в самом деле… немного выпить? У меня наверху есть коньяк. Это в раздевалке, где суровые охранники заставили меня снять все… Да-да! Все, до последней вещички! И еще… – Скворчевский снова хихикнул. Сделали, конечно, позорный, но любопытный досмотр! Да, заставили руками развести ягодицы!

Гелий не заметил, как у него прекратилась одышка, в груди потеплело и по телу разлился легкий ток, словно он только что выпил стаканчик хорошего коньяку.

– Это обязательный досмотр, – проговорил он немеющим языком. – Чтобы не пронесли ничего…

– Помилуйте, Гелий! Что я могу пронести между своих ягодичек? Право, это место вовсе не для того, чтобы проносить… запрещенные вещи!

Он протянул руку и осторожно погладил запястье Карогода.

И тот внезапно для себя ощутил, что это приятно. Прикрыл глаза…

– А вам? Вы тоже проходите такой досмотр?

– Нет, не прохожу…

– Напрасно! Скажу вам, это забавно, оригинальные ощущения, когда суровые мужчины… смотрят, нет ли запрещенных предметов.

– Пожалуй, я подпишу пропуск, – согласился Гелий, не поднимая век. – И куда же теперь поедет наш Слухач? Мне нужно указать маршрут в накладной.

– Ах, оставьте…

– Это совсем не трудно. Только маршрут переброски… Иначе не выпустят эти… жлобы наружной охраны.

– Какие же они жлобы? Солидные мужчины, как вы, Гелий. Только вы тоньше, нежнее в чувствах.

Карогод придвинул к себе бумаги и подрагивающей рукой взял авторучку. Скворчевский зашептал на ухо:

– Слухач поедет в Штаты. Только вы не пишите об этом.