– Ну а здесь-то что ему делать? – забывшись от нетерпения, перебил Бурцев.

– Слушай меня! – одернул Геля. – И не верти головой!.. Я увидел! Нет, скорее почувствовал, он приближается к Стране Дураков!

– На «Энтерпрайзе»?

– Ну что ты! – обиделся Геля. – Считаешь, я бред несу? Вот все так… Не знаю, летит, плывет или едет, но приближается. Сначала, конечно, пришлет своего агента для разведки и всяких черных дел. Сегодня-завтра его посланец будет здесь! Осталось мало времени! Я должен нанести удар возмездия!

– В этом деле нельзя спешить, иначе наделаешь глупостей, – посоветовал Сергей. – Например, возьмешь невиновного, как меня, а настоящий преступник останется на свободе и совершит черное дело. Без всякого возмездия.

– И такое может быть, – согласился он. – Но почему ты так смотрел на меня?

– Хотел посмотреть на человека, который ищет матку.

– Матку я нашел… Только тебе-то что? Автобус загрузился пассажирами. Но пока не отходил: возможно, ждали опоздавших…

– Извини, Геля, я сейчас опоздаю и не уеду. А когда вернусь назад, мы обязательно побеседуем.

– Нет, не отпущу, – резко и определенно заявил он. – Не забывай про точку на теле. Ты что, видел матку? Ну-ка, ну-ка, что ты о ней знаешь – говори!

– Не видел, но имею представление. – Бурцев смотрел с тоской – автобус отъезжал.

– Смотри мне в глаза! И говори! Где встречал?!

– Пока что в пчелиной семье… Он развернул Бурцева к себе, сам уставился в его глаза.

– Рассказывай!

– Матка не королева… Она сеятельница, – стал вспоминать Бурцев. – Сеет жизнь, а не управляет ею. И пока существует, в семье будет мир и порядок. И если вдруг она погибнет, то… то пчелы из обыкновенного яйца рабочей пчелы выкормят новую, изменят физиологию, сделают детородной. Но только те пчелы, которые получили маточный фермент, закваску…

Геля потоптался на месте и сел на асфальт – там, где стоял

– Значит, не врешь… А ты что, в аду был?

– Приходилось, – признался Сергей, вспомнив Кавказ: чтобы понимать друг друга, говорить следовало на его языке. – Ад начинается там, где нет матки, где некому сеять жизнь, где женское начало сведено до низменного уровня, и потому она утрачивает тонкие энергии, неуловимую материю эфира. И если даже срывает плат с головы – не в силах укротить огня. И тогда сеется смерть…

– Вижу, был, – подтвердил Геля. – Вот почему у нас много общих знакомых и врагов!.. Слушай, а ты откуда?

– Из Генеральной прокуратуры.