— Скажите, прошу вас, — обратилась она ко мне, когда вокруг никого не было, — ведь это похоже на шутку?

— Напротив, всё совершенно серьёзно и зависит только от одного “если” — если вы не поедете в Париж, ничего не получится.

— Значит, вы убеждены в этом, иначе зачем было бы отдавать пятьдесят медалей? 

— Мадемуазель, осчастливьте меня и примите их здесь, в тайне от всех.

— Весьма признательна вам, но это невозможно. И почему вы отдаёте мне такие деньги?

— Ради удовольствия помочь вашему счастью и в надежде, что вы позволите любить вас.

— Если вы действительно меня любите, зачем бы мне противиться этому? Вам нет надобности покупать моё согласие, а мне для счастья совсем не обязателен король Франции. Если бы вы знали, чем ограничиваются все мои желания!

— Скажите, чем же?

— Найти нежного мужа, достаточно состоятельного, чтобы не нуждаться в самом необходимом.

— А если вы не полюбите его?

— Но как можно не полюбить нежного и благородного человека?

— Я вижу, вы совсем не знаете любви.

— Это правда. Любовь, заставляющая терять голову, мне незнакома. Вы утверждаете, что, встретив меня, король воспылает чувствами, но именно это и кажется мне химерическим в моём гороскопе. Вполне вероятно, я не покажусь ему безобразной, но вряд ли он пойдёт дальше этого.

— Сядем. Представьте, король оценит вас, как я, и тогда дело сделано.

— Но что вы находите во мне по сравнению со всеми остальными особами моего возраста? Возможно, я произвела на вас впечатление, но это не значит, что то же будет и с королём. И если вы любите меня, то зачем искать повелителя Франции?

— Лишь потому, что я не могу предложить достойной вас жизни.

— Это противоречит очевидности.

— И, к тому же, вы не любите меня.

— Если бы я стала вашей женой, то любила бы вас нежно и безраздельно. И смогла бы отвечать на ваши поцелуи, что сейчас запрещает мне мой долг.

— Позвольте прийти к вам завтра рано утром и позавтракать около вашей постели.