— Вот как мы познакомились с Айком, — говорит он. — Нас взяли в рабство в одно и то же время. Ты можешь себе представить, што мы с ним, как-то не очень обрадовались рабской жизни и работе в цепях на полях. Но, што до остальных... похоже тех вообще ничего не заботило. Мы выяснили, почему все такие тихони и никто не сопротивляетца. Из большой бочки, которая приезжает на телеге два раза в день, один раз утром и другой раз вечером, заполняютца все фляги. Так вот в той воде растворен чаал.

— Хелен сказала, што все дело в чаал, — говорю я.

— Эта дрянь замедляет твой мозг, — говорит он. — Отупляет тебя. Отличная штука, если хочешь контролировать людей. Но если с этой отравой перебарщивать, то все слетают с катушек. Ритм сердца убыстряетца, ты становишься возбужденным и агрессивным, тебе не нужна ни еда, ни сон.

Я думаю о Бешеном Псе из города Надежды. О том, што он сделал с Хелен. О толпе в Колизее, избивающая до смерти беглеца, во время его смертельного забега.

— Я видела, на что способен чаал, — говорю я.

— Мы с Айком заполняли наши фляги по примеру остальных, но сроду к ней не прикасались. Мы её сливали по ирригационным каналам в поля.

— Как долго ты был там? — спрашиваю я.

— Пару месяцев. Ровно столько, штобы собрать всё, што нам было необходимо, штобы вскрыть замки на наших цепях, сковывающие лодыжки. Затем нам пришлось дождатца штормовой ночи. Ратрули с собаками не выходят во время грозы или просто плохой погоды. Собаки пугаютца.

— И так вы сбежали, — говорю я.

— Считаем, што нам повезло, — говорит он. — Мы отправились в путь, держались низин, подальше от неприятностей. Айк, в конце концов, осел в «Одноглазом», а я двинул дальше.

— Пока ты не оказался в тюрьме в городе Надежды, — говорю я.

— Да, — говорит он. — И вновь, неподходящий бар, неподходящее время.

— Похоже, жизнь тебя ничему не учит, — говорю я.

— Похоже.

— Што тебе известно о Короле? — спрашиваю я.

— Што он был чёкнутый, — отвечает Джек.

— Знаю, — говорю я. — Сама его видела.

— Он был чокнутым, но он был и умен, и он контролировал всё и вся, — говорит Джек. — Жил в огромном белом доме на возвышенности над Полями Свободы. Во Дворце. С изысканной пищей, хорошими напитками. Чего у него только не было. Потрясающие вещи, оставшиеся от некогда процветавших Мародеров. Мягкие кресла, большие столы, очки, картины были развешаны по стенам. Его дом был полон рабов, которые падали ниц и ползали ни коленях, пока они находились с ним в одной комнате. Если ему показалось, што кто-то осмелился не так на него взглянуть, то он тут же мог пустить в ход свой меч. Я видел его только с расстояния. С достаточно близкова.