Однако боцман и не думал отступать. Ему во что бы то ни стало нужна была добыча. Разве может матрос спасовать перед свиньями, пусть даже и дикими? Беник бросился на врага. Он размахивал ножом, крушил, громил направо и налево. Шеренга рассеялась, и вскоре вокруг лежало уже несколько раненых животных. Боцман не посрамил флот. Но раненые звали на помощь. Из лесной чащи послышался зловещий топот копыт. Он приближался, становясь все громче. Из зарослей показались кабаны. Их было вдвое, втрое, вчетверо больше прежнего.

Охотник почувствовал острую боль в ногах и, опустив глаза, увидел, что весь в крови. Если бы не кожаные башмаки, ноги его оказались бы изодраны до костей. Напрасно он пытался сладить с разъяренными животными. На место убитых тут же вставали новые, еще более свирепые. Оставалось только отступить. И не просто отступить, а бежать, драпать со всех ног. Иначе — конец!

Беник боялся упасть. Куда бы он ни ступал, всюду нога его утыкалась в спину или в бок кабана. Злополучный охотник совсем растерялся и потерял ориентацию, он не знал, куда нужно идти.

К счастью, бретонец вовремя расслышал окрик Генипы:

— Сюда, Беник! Скорее сюда!

Бежать!

Наконец француз увидел индейца, который искал его вместе с верным Уаруку.

— О! Грязные твари!

— Беги, Беник! Беги!

Генипа, который, как известно, не ведал малодушия, повернулся и побежал впереди боцмана, то и дело оборачиваясь и как бы указывая ему путь. Вдвоем они выскочили на небольшую поляну. Знаток кураре остановился под деревом, чьи длинные ветви спускались почти до земли.

— Это нам и нужно!

— К нам, Беник! — раздался сверху голос Жана-Мари.

Задрав голову, охотник увидел матроса, который протягивал к нему руки.

— Поднимайся!

От страха силы удвоились, и боцман моментально очутился наверху, не заметив даже, что весь расцарапан ветвями.

— Месье Синий человек, возьмите мою собаку, — попросил Генипа и приподнял Уаруку.

Феликс схватил пса за загривок и втащил наверх. После этого к ним присоединился и Генипа.

— Ну что, старина, — насмешливо спросил Жан-Мари, — тебя не слишком потрепали?

— Не говори! Еще немного, и эти хрюшки оставили бы от меня один скелет.

— Это пекари, дикие свиньи, — задумчиво сказал Генипа, вытирая окровавленную ногу.