Возле вагона лежал коротенький кусочек мягкого шланга с соединительной муфтой. Федор поднял его. Сомнения не было: порез свежий.

— А где сам рукав? — продолжал Федор.

— Не было. Утащили, наверное.

— Да кому он нужен? И кто бы это мог сделать? — невольно вырвалось у Федора.

— Сволочь какая-то, — ответил слесарь. — Башку оторвать надо за такие шутки. — И обратился к своему мастеру: — Все. Можно отправлять.

Вечером Федор встретился с Евсеевым. По производству он ничего существенного сказать ему не мог, но обратил внимание на жалобы в адрес расконвоированных. И еще положил перед ним огрызок воздушного шланга, который прихватил с собой.

— Вот это уже серьезно, — нахмурился Евсеев. — Что вы намерены делать?

— Завтра с утра я договорился о поездке на Восточный разрез. Оттуда недалеко до колонии, и я думаю проехать туда, — сказал Федор. — Посмотрю, как они организовали эту расконвойку. Отдельно займусь шлангом.

— Что же, все это разумно, — согласился Евсеев. И попросил: — Коли уж будете там, то предупредите начальника колонии, что мы ждем его послезавтра вечером в горкоме. Пусть послушает наши разговоры. Ему полезно.

* * *

На следующий день Федору Григорьеву на Восточный разрез попасть не удалось. Утром, когда они с Иваном Владимировичем ждали в тресте свою пролетку, туда приехал начальник Ново-Надеждинского горотдела милиции. С ним был милиционер.

Начальник поздоровался с Иваном Владимировичем как со старым знакомым и спросил:

— Кто из начальства на месте?

— Мы только Патрушева видели, про других не знаю, — ответил Лоскутов. — Срочное дело?

— Срочное-то срочное, а еще больше — непонятное. На вашей Южной обогатительной только что драка произошла с мордобойством, да такая, что вся работа стала… Ваши разодрались с заключенными с расконвойки. Я до колонии не мог дозвониться, а у треста с ней прямая связь. Вот и забежал попросить: пока еду на Южный, пусть вызовут туда начальство колонии и конвои…

— А из-за чего драка-то? — спросил Лоскутов.

— Представления не имею.

И он поспешил к Патрушеву.

Федора происшествие насторожило.

— Иван Владимирович, я должен быть сейчас не на Восточном разрезе, а на Южном. Поедете со мной?