Простецкие, грубоватые утверждения, но они необходимы только для того, чтобы подчеркнуть безграничную меру моего отчаяния и горя.

Нет. Так нельзя. Будущее мне этого не простит. Следует решиться… Пора уже что-то делать.

Да, что будущее? Мои коллеги, специалисты госпитально-полевой хирурги, мне этого никогда не простят.

Ружьишко я свое схоронил в теньке. Забросил сумку свою полевую с красным крестом на спину и пополз к подстреленному мною арабу. Хотелось поприсутствовать при торжественном отправлении его души прямо к Аллаху? Нет.

Своим, чтобы они меня не подстрелили посчитав предателем и дезертиром, я крикнул, что пополз брать врага в плен. Живого или мертвого.

Добрался я до него. И… Слов нет моим восторгам. Ох и живучие создания, эти сыновья пустыни.

Оттащил его в воронку. Достал перевязочные материалы и медикаментозные средства и стал его раны обрабатывать, да перевязывать, под прицельным перекрестным огнем. Пробил ему видать крупный венозный сосуд. Черная кровь вытекает черными пузырями… Вот и каламбурчик родился. Как мог затампировал рану, провел т.с. тампонаду, ввел туда пару гигиенических салфеток…

И вдруг меня, только я руки убрал, подбросило над землей на несколько метров… В полете я оглянулся на то место, где держали оборону мои товарищи по оружию… Столб дыма, земли и… Не зря они нас, как тараканов гнали, именно в этот глиняный мешок… на эти позиции.

Сейчас стало яснее ясного, там заранее все было заминировано.

Когда враги-арабы увидели, что нас отчаянных парней, им в плен не взять, они и рванули…