Картье испытующе посмотрел на Нгаму.

— А разве тебе известно?..

— Видишь ли, когда Кимвана Байя поручил мне вывести тебя из Буала, он открыл мне тайну, которую до тех пор хранил ото всех. «Я хочу, — сказал он, — чтобы ты знал, к о г о  поручает тебе Комитет вырвать из вражеских лап. Этот человек — верный друг нашего народа, участник нашей борьбы, и он еще сослужит нам немалую службу».

— Я благодарен Кимване за эти добрые слова, Нгама. А где он сейчас?

— Он в Макане, в нашей освобожденной столице, мы будем там сегодня к трем часам дня. Ты не узнаешь Макана! Он весь бурлит от переизбытка жизни, там поистине творится сейчас наша новая история, рождается наша молодая государственность! Ведь наша республика уже признана самой могучей державой мира — Советским Союзом!..

— Я счастлив, Нгама, что прибыл в Боганду в эти великие дни, — с глубоким волнением произнес Картье. — Если бы ты знал, как я опасался все это время за долину Панга! Правда, Кимвана дал мне знать, что восстание начнется пятого августа — ну, а вдруг неуспех или отсрочка восстания! Ведь мне было известно, что милитаристы-атомщики рыщут по всему африканскому континенту в поисках урановой руды. К тому же это бизнес, самый выгодный из всех видов бизнеса! Недаром они с таким бессмысленным азартом ринулись по ложному следу… Та же «Ураниум-Буала», убедившись, что ее ввели в заблуждение, могла по следу моей рукописи добраться до долины Панга! Случись так, стоящий за «Ураниум-Буала» американский империализм залил бы Боганду кровью, но не отступился бы от нее…

— Ты прав, Анри, достаточно взглянуть на то, что они делают в Конго. И все для того, чтобы сохранить за собой ископаемые богатства страны! Именно за конголезский уран, кобальт, медь и свинец убили они Патриса Лумумбу. Но пример Конго многому научил нас, Картье, да и всех африканцев! Во всяком случае, до нашей Панги им теперь не добраться… Скажи, Картье, это действительно очень крупное месторождение?

— Едва ли не крупнейшее в мире, Нгама. Скрытая в нем энергия способна преобразить не одну только Боганду, а многие и многие страны африканского континента. Конечно, одной Боганде не справиться…

— Отец, отец! — с ликующим криком прервал его Робер, подбегая с другого края парома. — Смотри, на том берегу Мадлен! Нет, нет, левее, там, где стоит машина!..

— Кажется, ты прав, Робер. — Лицо Картье как-то вдруг помолодело, сразу обнаружилось удивительное сходство между отцом и сыном. — Да, да, это наша Мадлен…

— Похоже, Мадлен стала здесь богандинкой, — заметил, подойдя, Барзак. — Даже отсюда видно, как она почернела от солнца, а к тому же еще белое платье…