Я опустил веки, выражая покорность судьбе.

Через минуту она поднялась:

— Где эта проклятая рейка? Обещаю держать ее как положено. Давай, Дима, поработаем хотя бы до возвращения Константина. Пусть он видит, что мы заняты делом. И тот, наверху, пусть тоже видит.

— А как же кобры?

— Не такая уж я трусиха, как тебе показалось.

— Тогда карабкайся на камень посреди речки. И постарайся не искупаться.

На сей раз обошлось без приключений.

Ирина ловко взобралась на пьедестал и выставила рейку, как я ее учил.

Я не случайно послал ее на этот камень. Наводка теодолита позволяла заодно пройтись по противоположному гребню. Но там было безлюдно.

Прежде чем со стороны эолова города показался Константин, понукавший своего ишака, мы успели снять десятка три отметок, при этом я добросовестно записывал показания в блокнот. Ирина хоть и трусила, но рейку держала твердо. Вообще, эта изнеженная красотка явно уродилась в батяню с его железной волей.

Костя вел ишака по мелководью. Тот тащил за собой подобие металлического корыта, на котором покоился мраморный параллелепипед и несколько кусков помельче.

Поравнявшись с «уазиком», каменотес остановился и некоторое время наблюдал за нашей работой.

— Вы и вправду все здесь затопите? — хмуро спросил он.

— Если и затопим, то еще не скоро. Сначала надо составить проект. Хотя, вероятнее всего, водохранилище будет выше по течению.

— Значит, мой мраморный карьер уйдет под воду? — Он неприязненно покосился на меня.

— Не знаю, Костя, надо посмотреть.

— Эх, лучше бы вы не приезжали! — горько вздохнул он. Его «вы» адресовалось исключительно мне.

Я поспешил успокоить парня:

— Костя, иногда от проекта до строительства проходят долгие годы.

— Хорошо бы… — буркнул он, снова уставясь на Ирину.