— Да нет, не стоит. Время есть, сам пройдусь, не спеша.

Сзади налетели два верзилы, невесть откуда взявшиеся. Он не успел опомниться, как его затолкали в «ситроен». Машина рванула с места, унося его в неизвестность. Салон был зашторен, так что нельзя было определить маршрут, по которому его везут. Верзилы крепко держали его за руки.

— Кто вы? Куда вы меня везете? — вопрошал Буслаев, но ответа не услышал. — Я — дипломат и нахожусь под защитой немецких властей. Это — провокация, и она вам дорого обойдется. Не желаете отвечать? Но скажите, чьим заложником хотите меня сделать?

Подозрение, что за рулем «БМВ» он видел Лодейзена, все больше укреплялась в нем, и он мысленно готовил себя к любому исходу. Во всех случаях — не терять самообладания и самоконтроля. Жаль только, что явка с агентом Фридрихом сорвалась, а она обещала быть очень важной. «А может быть, Лодейзен здесь не при чем? И я — заложник других сил? Расправились же с Надейкиным», — пронеслось в голове.

Вряд ли существует другая профессия, где бы имелись такие стрессовые перепады и перегрузки, какие встречаются у разведчика. И надо иметь немалое мужество и силу воли, чтобы не поддаться им и спокойно, соблюдая конспирацию, делать свое дело.

Машина сбавила скорость, наконец остановилась. Буслаева ввели в подъезд особняка, приказали подняться на второй этаж. Там оставили его одного. Осмотрелся. Комната не выглядела жилой, хотя и обставлена была мягкой мебелью. С потолка свисала скромная хрустальная люстра. Над диваном висел гобелен с изображением средневекового замка. Посередине комнаты стоял круглый стол и на нем — букет цветов. Окно выходило в сад.

Едва слышный звук открывающейся двери насторожил Антона. Вошел Джерри Лодейзен.

— Вот ведь как бывает! — воскликнул он, широко улыбаясь. Я был вашим гостем в России. Вас имею счастье принимать в Германии.

— Не могу не отметить вашего гостеприимства, — сдержанно произнес Буслаев. — Только странное оно какое-то.

— За грубость моих парней приношу извинения. Я их от работы отстранил.

— Что все это значит? — резко спросил «гость».

— Может быть, пообедаем вместе? Тогда обо всем и поговорим. И вы поймете, что у меня доброе отношение к вам.

— Спасибо, я сыт. Мне надо ехать. У меня неотложное дело.

— Я часто вспоминал вас, господин Огольцов-Буслаев. Вы основательно пошерстили мою агентурную сеть в Москве. Вывели меня, опытного разведчика, из игры. Трех моих лучших агентов арестовали. От тех, что сохранились, пришлось самому отказаться. За исключением двух. Они и сейчас, не скрою, работают на нас. И довольно успешно. И за все это — деликатное объявление меня «персоной нон-грата», вместо того, чтобы посадить за решетку. Вы — благородный человек!