— Теперь я вижу, что вы не шутите. — Буслаев посмотрел Лодейзену в лицо. Оно выражало наглую уверенность. — Вы в самом деле полагаете, что я способен на такой «подвиг»? Где здесь у вас телефон? Я сам позвоню консулу.

— Но какой же консул, если мы с вами находимся на конспиративной квартире спецслужбы третьей страны? Подумайте!

— Боитесь оскандалиться? Тогда какого дьявола вы затевали этот спектакль?

— Сосредоточьтесь лучше на моем предложении. Оно сулит вам большой гонорар в любой валюте. Солидная сумма. Целое состояние! Денег на ветер у нас не бросают. И секретам знают цену. Ей-Богу, стоит потрудиться.

— Соблазн велик! Но вы плохо изучили меня.

— Соглашайтесь, господин Буслаев. Рекомендую от души. Тайна сделки гарантируется Службой.

— Перестаньте паясничать! — не выдержал Буслаев направленного давления на психику. — Я знал вас как разведчика и уважал за профессионализм, хотя вы и нанесли вред моему государству. Вы же — еще и примитивный провокатор. Вы пали в моих глазах!

— Неужели не нужны деньги? — Лодейзен был искренне удивлен. — Вам же платят гроши! Поймите: страна ваша катится в тартары. Вместо того чтобы наслаждаться жизнью, все туже затягиваете пояса. Деньги — единственное, что может скрасить существование.

— Мне что, следует поднять шум, чтобы явилась полиция?

— Ради Бога! Полицейские здесь на каждом перекрестке. Но только просчитайте в уме, что это вам даст и не дороже ли обойдется. Такие деньги отвергаете!

— Пугаете?

— Блюститель порядка может потребовать, чтобы вы вывернули карманы. Вы уверены, что в них нет ничего такого, чем он мог бы заинтересоваться?

— Мне нечего опасаться. Я дипломат.

— Вот видите, уже начинаете нервничать. Будем откровенны: может быть, вы не способны к самоанализу? Тогда мне жаль вас, господин Буслаев.

— Да нет. С этим у меня все в порядке. Примитивно и грубо работаете, господин Лодейзен!

— Да или нет? — ждал ответа Лодейзен.

— А вы согласились бы изменить своим привязанностям?

— Следовательно, не желаете. Предпочитаете погореть.

— Зато моя совесть дипломата будет чиста. И дети мои не станут меня проклинать за то, что я их предал.

— Выбирайте из двух зол меньшее для себя: жить безбедно и горя не знать, либо жить в опале.