На губах Слащева показалась пена. Помолчав, он заговорил уже другим тоном:

— Господа офицеры! Юденич под Петроградом. Добровольческая армия победно идет к Москве. Поднимаю бокал за двуглавого орла Российской единой неделимой державы! Надеюсь, мы скоро встретимся с вами на таком же балу в Московском Кремле!

Все снова закричали: «Ура!» Над садом взвились желтые, голубые, красные ракеты.

Юра и раньше слышал, что командующий крымской армией Слащев своей свирепостью и беспощадностью затмил всех белогвардейских генералов. Офицеры трепетали перед ним. А в рабочих районах, деревнях, железнодорожных поселках по его приказу чинились невиданные до сих пор кровавые, гнусные расправы.

Дамы и господа поплотнее уселись перед верандой. Начался концерт. Его вел пузатый мужчина во фраке; второй подбородок у него отвисал, как большой пустой мешок.

Певец спел «В двенадцать часов по ночам» и арию Сусанина. Выступали виолончелист и скрипач. Артистка, одетая в костюм Пьеретты, пела песенки Вертинского. А затем вышла молодая цыганка с гитарой и страстно запела «Очи черные». Потом она плясала и била в бубен, взвизгивала и трясла плечиками. Мичман с усиками спел песню о храбром «мичмане Джоне»: «Чем крепче нервы, тем ближе цель».

Самое интересное было впереди: фокусник и акробаты. Но ребята их не видели.

— Скорей, скорей, надо одеваться к живым картинам! — говорил Макс, бегая по саду и собирая гимназистов. — Скоро начинаем!..

Занавес раскрылся.

Степа и Коля, одетые в красные рубахи и огромные папахи, с ножами в зубах, втащили на сцену Лизу в сарафане и кокошнике, молча взывавшую о спасении. Тотчас же на помощь ей бросились чистенькие молоденькие «офицерики», иностранные и добровольцы в формах своих армий, со шпагами в руках. Англичанина с английским флагом изображал Володя Даулинг, француза — Юра, итальянца — Сережа. Конечно, «большевики» в красных рубахах были побеждены, Лиза-Россия освобождена и усажена в кресло — трон. Ее окружили мальчики и девочки, одетые в национальные костюмы народов России, образовав круг коленопреклоненных подданных. Затем появился одетый в царский трехцветный флаг Вася и вложил Лизе в руки скипетр, а на голову надел корону. Из боковых кулис вытянули на протянутой проволоке большого черного двуглавого орла.

— «Боже царя храни…» — затянула графиня, вставая.

И тотчас же все офицеры вскочили и громко подхватили гимн.

— Преждевременно, господа! Преждевременно! — сказал Слащев, поморщившись. — Был приказ временно воздержаться…

— Мы не в строю, мой генерал, а собрались частным образом, — возразила Варвара Дмитриевна. — Не будем хоть здесь скрывать свои чувства.