— Ах, я все забываю, очень ты вытянулся… Как вы живете здесь? Отец здоров? Я о вас от графини слышала, хотела навестить. А как все ваши? Ты дядю Яшу давно не видел? Остроумный студент был. У меня к нему очень важное письмо есть. Только он теперь, кажется, поручик Баранов? Глупое недоразумение с ним приключилось…
У Юры кружилась голова от выпитого вина и от всех треволнений сегодняшнего дня. Но он ответил:
— Дядю Яшу давно не видел, с Эрастовки. А поручика Баранова один раз видел — он комнату у нас хотел снять, но больше не приходил…
Тата пытливо посмотрела на Юру, усмехнулась.
— Хорошо, мой креольчик, мы еще увидимся, я заеду к вам. Дай я поцелую тебя…
Юра бродит по саду, заходит на веранду, ищет своих друзей.
Вот знакомый Юре по прошлому году низенький толстячок в пенсне, контрразведчик. Обратив лицо к веранде, на которой за столиком сидит Слащев, он громко поет в небольшой группе офицеров:
Как ныне сбирается храбрый Слащев Отмстить неразумным Советам…
Слащев подозвал проходивших мимо Гогу с Татой.
— Надеюсь, Бродский, что ты покажешь еще не один пример, как надо расправляться с комиссарами. Я помню твое алуштинское дело… — сказал он Гоге и, подозвав солдата с подносом, взял бокал и предложил: — Выпьем за дам! За прелестную твою сестру!
Подходит графиня.
— Простите, генерал, я покинула вас ненадолго, обязанности хозяйки… Я слышала о волчьих эскадронах Шкуро. Я восхищена! Вот это мужчины! Они носятся на бешеных конях по тылам красных и сеют ужас. Мне рассказывали сейчас, что Шкуро выезжает к своим эскадронам и здоровается: «Здорово, волки!» А те в ответ «у-у-у» по-волчьи. И после этого наводят порядок. Как романтично!
Слащев усмехнулся:
— Да, волки Шкуро чисто работают, черти. Без сентиментов…
Сидящий рядом со Слащевым граф слегка поморщился. Он сидел молчаливый, вежливый и надменный. Юра слышал от Лизы, что граф очень недоволен этим праздником, особенно приглашением Слащева, который, как он считал, «груб и истеричен».
Юра пошел в сад: никого из хлопцев не найти, наверное ушли домой.
Его окликнула Лиза: