– Папа, а как же рабби Акивино «что Б-г ни делает, все к лучшему?»

– Мишенька, а среди твоих друзей есть евреи?

– Не знаю, папа, я не спрашивал.

– А тебя не спрашивали?

– И меня не спрашивали.

Сбывшаяся мечта, Мишенька, твоей покойной бабушки, моей матери, благословенна память ее. Я прямо услышал ее мечтательный голос:

– При Ленине даже в паспорте не было графы «национальность».

Верно. То, что все народы считали великим унижением, евреи держали за счастье. Сейчас, кстати, такое же счастье – тоже не пишут. Но всякое счастье кончается, и тогда идут горькие письма в «Огонек»: «Я уже забыла, что я еврейка, а вчера на рынке…».

Это у остальных счастье – помнить, а у нас счастье – забыть.

Мишуня, словно учуял мое настроение, и, возможно, подсознательно, пытаясь понять его, сообщил, что летом читал «Дневник Анны Франк» и в полном восторге. Я вспомнил, как сам был потрясен этой же книгой в его годы. Миша начал пересказывать мне на память целые куски, и я понял, что он читал какое – то издание куда более полное, чем я в детстве.

Мы потихоньку свернули влево, и вышли из лесу на шоссе.

– Папа, а какие рок-группы ты любишь?

Я от неожиданности чуть под машину не угодил. Какие группы я люблю? Когда я в последний раз слышал… да нет, не сами группы, а хотя бы их названия? Нет, ну пацаны в ешиве, правда, кое-что слушают, так что…

– «Нирвану» люблю, «Металлику», ну еще Фреди Меркури.

– Правда? Слушай, ну у меня и папа!

– А ты?

– «Металлика» прикольная, «Нирвану» я ничего не слышал, а Фреди Меркури это «Куин», да?

– Да.

– А из наших ты что-нибудь слушаешь?

– Из ваших это – из российских?