— Тебе-то зачем? — удивлялась она.

— Работа. Я теперь заместо ихнего попа буду. Видала ту красную маску из коралла? Почти два пуда. Так вот, мне приказано в ней ходить по городу, чтоб не узнали. Ом мани пад мехум. Поняла?

— Дурачишься, — укоризненно говорила Васса, — а мне сумно как-то. Уехать бы отсюда…

— Успеется. Вот Ганджур и Данджур изловлю…

— Тантры, мантры… Ганджур, Данджур… — тоскливо произносила Васена необычные для нее слова. Привыкшая к резким поворотам в его судьбе, настороженно полюбопытствовала: — А где они, эти самые?..

— Вот это и хочу узнать. Может быть, в самой Гоби прячутся.

Они с Чимидом прикидывали так и этак. Конечно, легче всего было бы переправить книги по Калганскому тракту в Китай. Но именно этот участок сильнее всего охранялся монгольскими пограничниками. Похитители книжных сокровищ вряд ли стали бы рисковать.

Был другой, хорошо известный Чимиду монастырь, почти на самой границе с Внутренней Монголией, — Югодзырский.

— Вы хорошо знаете настоятеля Югодзырского монастыря? — спросил Щетинкин Чимида.

— Очень хорошо. Человек, враждебный народной власти. Как это мне раньше в голову не пришло! — стукнул себя кулаком по загорелому лбу Чимид. — Вы правы, Петр Ефимович, в подобных историях на первом плане должно быть классовое чутье. Похититель может быть простым уголовником, но он лишь исполнитель. А вот тег кто ему помогает… Хотя бы те же Ендон-Хамбо и Дэд-Хамбо из Югодзырского монастыря…

Теперь они сосредоточили внимание на этом монастыре. Тщательно изучили карту. Монастырь находился на юго-востоке страны, на южных пограничных возвышенностях.

…Их путь пролегал по равнинам Восточной Монголии, через Ундур-хан, на Барун-урт; а дальше на юге, почти на самой границе, находился Югодзыр.

Когда машина подъезжала к Ундур-хану, Чимид указал на узкую ленту воды:

— Керулен! Где-то здесь родился Чингисхан.

«Чтобы не спугнуть птичку», обосновались в местечке Барун-урт (Восточный оазис), неподалеку от Югодзырского монастыря. Под видом бродячих лам, скрывающихся от народной власти, два сотрудника ГВО отправились в монастырь. Им предстояло жить там возможно долгое время, по пословице: если даже в твоей груди пожар, дыма через нос не выпускай…

Чимид и Щетинкин «убивали время» в Барун-урте. Охотились на диких коз — дзеренов. Охота была лишена вдохновляющего азарта, так как повсюду паслись тысячные стада этих дзеренов.

— В Сибири такого безобразия не водится, — сказал Щетинкин Чимиду. — Там за каждой белочкой приходится целый день прыгать. А у вас тут рыбу руками ловить можно, а дикие гуси чуть не из рук корм берут.