Впервые за все время разговора в его голосе промелькнули нотки раздражения. Фельдшер демонстративно покрутил пальцем у виска. А вот проводник больше не бесился: он думал. И я тоже. У Вени действительно мало времени. Он кого-то ждет. Кого? Последние его оставшиеся на свободе соратники сейчас далеко, и положение их безнадежно: мятеж громобоев потерпел поражение. Уж не верит ли он, что к нему придут на помощь? До монастыря по меньшей мере три километра городской застройки. И еще промзона…

И тут, сам не слыша себя, я закричал, как оглашенный:

— Я понял, я все понял! Господа, у меня очень плохие новости. Очень-очень плохие… Скоро здесь будут громобои!

Ни Фельдшер, ни проводник Боря не стали спрашивать, откуда я знаю. Они просто увидели мое лицо и сразу же смекнули, что это не шутка и не обман.

— Выкладывай, — буркнул проводник.

И я выложил.

План захватчиков не мог предусматривать массовую героическую гибель под стенами монастыря во славу… Не знаю, во славу какой-нибудь ерунды, в которую они веруют. Это глупо. Наверняка Пледом и прочими лидерами на всякий случай был заготовлен «пораженческий» сценарий, при котором оставшимся в строю бойцам придется совершить быстрое отступление из города, дабы избежать окружения и гибели. Но в какую сторону отступать? Южное направление полностью перекрыто, с запада напирают силы внутренних войск, на востоке излучина реки, а дальше за городом одни только колхозные поля… Северо-восток? Оттуда полчаса назад прорвались свежие части полиции, и они тоже рвутся в бой. Нельзя также забывать, что вместе с прибывшими силовиками на защиту Младова встали местные жители, те, в чьи дома пришла беда… Дома! Вот разгадка! Вот почему район, по которому мы только что прошли, остался совершенно невредим! Громобои изначально готовились уходить этим путем, поэтому не тронули местных, чтобы не создавать дополнительных препятствий! И вот почему так спокоен Ремез: он рассчитывает влиться в ряды соратников, когда они будут проходить через гаражный поселок — наверняка маршрут пролегает где-то поблизости! Тогда никто не сможет обвинить его в дезертирстве. Здорово, очень здорово, я всех раскусил, но…

— Но что мы теперь будем делать? — спросил Фельдшер, чья проступившая бледность была хорошо заметна даже в тусклом свете неполной луны. — Нас ведь тут, как лягушек катком…

— Надо вызвать наших… — рука проводника скользнула к карману, извлекла оттуда небольшую рацию. — Димон, Слав, идите сюда.

Через минуту мы снова были все в сборе. Отошли чуть в сторону, чтобы не греть лишний раз уши затаившемуся Ремезу.