Поняв, что они раскрыты, и хранить молчание далее не имеет смысла, громобои открыли огонь. Не по нам — по вертолетам. Оттуда ответили несколькими длинными очередями, после чего лучи сразу трех прожекторов сошлись в точке в каком-то десятке метров от нас. И началось… Стреляли отовсюду: сверху, снизу, справа, слева… Подтянулись отставшие было силовики и обрушили на громобоев новый шквал огня. Те спешно отступили за гаражи, после чего начали отвечать. Грохотало так, что закладывало уши. Я не представлял, как вообще можно было уцелеть в таком аду. Складывалось ощущение, что омоновцы задались четкой целью обойтись без задержаний и уложить всех без остатка. Ну, это я потом такую умную мысль придумал, в тот момент мне было вовсе не до мыслей. Несколько автоматных очередей прошло прямо у нас над головами, еще одна выбила яркие искры из железной обшивки крыши. Младший Филипп зашевелился.

— Лежи, не высовывайся, дурак! — я и сам собирался неукоснительно следовать этому мудрому совету, но он повернул ко мне голову и закричал срывающимся голосом:

— Дверь! Слышишь? Дверь!

Теперь и я сквозь грохот канонады четко услышал визжащий скрип. Дверь открывалась! Одержимый Ремез рвался на свободу. В самый неподходящий момент! Ну, для него-то подходящий, слов нет…

— Будь тут, — не поднимая головы и орудуя одними только запястьями и ступнями, я подполз к краю крыши, осторожно свесился вниз — и чуть не получил пулю в лоб. Прямо под нами держал оборону отряд громобоев.

— Там на крыше кто-то! — заорал один из них, видимо, стрелявший. — Давай, гаси его!

Над крышей показалась дрожащая рука, сжимавшая дымящийся «Калашников». Не размышляя ни секунды, я рубанул по ней своим мачете. Рука исчезла, а хозяин ее разразился яростными воплями:

— Он мне пальцы отрубил! Грохни, его, грохни!

— Сейчас…

Я уже догадался, что последует за этим «сейчас», поэтому, как только на середину крыши шлепнулся самодельный взрыв-пакет, я тут же потянулся к нему. Но тут оказался на высоте младший Филипп: ловким движением он подхватил дымящуюся массу и запустил ее обратно. Взорвался пакет уже внизу.

— Отходим, отходим!

Долгий бой был невыгоден громобоям: в любой момент их могли окружить, отрезать от спасительного леса. К тому же, вертолеты, опасаясь обстрела с земли, временно ретировались. Лучшего момента для отступления могло и не настать.

Уже через пять минут к гаражам вышли первые омоновцы.

— Здесь двое! — громко закричал я, чтобы нас ненароком не пристрелили свои же. — Мы не громобои! Оказались здесь случайно.

— Где вы? — тут же щелкнуло несколько затворов.