— Положим, что эти твари будут чувствовать себя хорошо, но каково-то будет мне самому? Я, клянусь Богом, не могу себе этого даже и представить! По стараюсь, впрочем, выполнить ваше приказание по мере сил и возможности. Если уж приходится жить с разными гадинами, то, разумеется, лучше доставлять им всяческое удовольствие, во избежание семейных неприятностей.
Том стоял еще некоторое время посреди хижины, как будто стараясь что-то припомнить. Старания эти не замедлили увенчаться успехом.
— А ведь я чуть не забыл про один очень важный предмет. Как ты думаешь, Джим, мог бы ты вырастить здесь цветок? — спросил он.
— Пожалуй, и мог бы, сударь, но только здесь ведь порядком темновато, а это растениям вредно. Если цветок тут и вырастет, то уж, разумеется, самый чахлый.
— А ты все-таки попробуй вырастить что-нибудь. Многие знаменитые узники забавлялись этим в часы досуга.
— Думаю, сударь, что здесь можно было бы раз вести бурьян, но только игра ведь положительно не будет стоить свеч.
— Не беспокойся, будет стоить. Мы принесем тебе несколько отросточков, а ты посади их в уголке и ухаживай за ними хорошенько. Только заметь себе, что эти растеньица надо будет называть не бурьяном, а пиччиолой. Так всегда принято, когда что-нибудь выращено в тюрьме. Поливать их можешь собственными своими слезами.
— К чему это, когда у меня имеется ключевая вода?
— Для этих растений нужны слезы узника, а вовсе не ключевая вода. Их всегда поливают слезами.
— Уверяю вас, сударь, что бурьян у меня вдвое лучше вырастет при поливке ключевой водой, чем у любого другого парня, который стал бы его поливать слезами.
— Это совершенно безразлично; ты все-таки дол жен поливать свою пиччиолу слезами.
— В таком случае она умрет у меня на руках, сударь, так как я почти никогда не плачу.
Глава XXXIX
Глава XXXIX
Крысы. — Веселое общество в постели. — Соломенное чучело.
Крысы. — Веселое общество в постели. — Соломенное чучело.
Утром мы сходили в город, купили там проволочную мышеловку, принесли ее с собой, разыскали наиболее благонадежную крысиную дыру и через час изловили пятнадцать штук самых бойких крыс, после чего спрятали мышеловку вместе с крысами в надежное место, а именно под кровать к тетушке Салли. Пока мы ходили после того ловить пауков, маленький Томас-Франклин-Бенжамен-Джефферсон-Александр Фельпс нашел ее там и открыл дверцы, чтобы посмотреть, станут ли вы ходить оттуда крысы. Они, разумеется, не заставили себя об этом просить. Тетушка Салли вернулись в свою комнату, и мы, придя с охоты, нашли ее стоящей на кровати и кричащей благим матом. Крысы же, со своей стороны, старались всячески не давать ей соскучиться. Угадав сразу, что мы напустили ей в комнату крыс, она старательно выколотила у нас пыль из платья упругим и крепким ореховым хлыстом. Мы терпеливо подчинились своей участи, но часа через два изловили еще штук пятнадцать или шестнадцать крыс, впрочем, уже далеко не столь бойких, как первые. Те, без сомнения, представляли собой аристократию подполья в лучшем смысле этого слова. Я никогда не видал таких проворных крыс, как милашки, составлявшие первую изловленную нами партию.