Я уже говорил: Клочков родился и вырос в большой и дружной русской семье. У его жены Нины Георгиевны тоже большая семья. С обращения к родне, как правило, и начинаются письма:

«Здравствуйте, Нина, Эличка, мамаша, Галя, Марина и Неличка!» – письмо в Алма–Ату, где живет жена, её мать, сестры, племянницы.

«Здравствуйте, Миша, Нюра, Клава, Гена, Витя. Людочка!» – письмо на Дальний Восток, сестре Анне, её мужу и детям.

19 июля 1941 года В.Г. Клочков пишет сестре: «Дома у нас остались одни женщины… Два остальных свояка призваны в один день вместе со мной, т.е. из одного… (вероятно, пропуск слова «дома». – В.О.) – сразу 3–х… Дома теперь не тесно. Нина работает…»

Не забыта в письме и мама: «Уговорились с Ниной, что ежемесячно она будет посылать в Синодское… Матери мы помогаем».

Упомянут брат, который живет в Ленинграде: «От Вани получил письмо, что собирается на фронт». Есть и о своей жизни: «На фронт предполагали недели через две–три, если не понадобится раньше». В конце приписка: «Алма–Ата живет спокойно».

Письмо жене и дочери, первое после призыва, – нежное и в то же время сдержанно–деловое: «Здравствуй, моя Нинуся и дорогая доченька Эличка!.. Уж больно я за вами соскучился… Пришли фото… Соскучился здорово… Подъёмные ещё не получил. Получу – вышлю… Целую вас с дочкой очень и очень крепко. Ваш папа».

Воспользовавшись тем, что учения проходят близко от города, просит жену: «Нина, желательно, чтобы ты 23 июля, в субботу, на ночь приехала сюда. Пассажирская машина ходит несколько раз в день. 24 июля я тебя провожу… Можно приехать с Эличкой».

О своих политруковских делах – ни слова. Но вспомним, ведь он и политрук всего–то пять дней. Василий Клочков ещё осмысливал себя в новой должности.

Из рассказов о Панфилове: «…он постоянно требовал улучшать работу партийно–политического аппарата, партийных и комсомольских организаций», – писал мне А.Л. Мухамедьяров, комиссар полка, в котором служил Клочков.

Листая архивные фонды дивизии, я с удовлетворением мог проследить по сводкам и донесениям политотдела за тем, как слаженно шел процесс формирования, как высок был уровень сознательности новобранцев. Не всё, разумеется, шло гладко. Один из бойцов, к примеру, так рвался в бой, опасаясь не успеть на войну, что не желал учиться. Кто–то не сразу привыкал к суровой дисциплине. Случилось и ЧП: один из новобранцев, баптист, отказался взять в руки оружие.

Воспоминания Мухамедьярова помогают полнее уяснить, чем были заняты тогда политработники:

«Главным направлением воспитательной работы являлось: поднимать дух солдат, готовить их к защите Отечества от ненавистного врага, закалять в них чувство советского патриотизма, укреплять ненависть к фашизму. Объясняли бойцам характер войны, раскрывали причины успеха врага в первое время, помогали глубже понимать источники мощи социалистического общества».